— Это надо записать, — пробормотал он, не отрывая глаз от трапезничающего чупакабры и одной рукой нашаривая перо. Вляпавшись пару раз в зловредную чернильницу, Тиллирет опомнился и наконец соизволил посмотреть на стол. Подчиняясь взмаху руки мага, с записей исчезло уже впитавшееся чернильное пятно, а перо само прыгнуло на пергамент, приготовившись увековечивать гениальные наблюдения. Бродяга задумчиво пощекотал кончиком пера подбородок, собирая мысли в кучу, и принялся строчить.
Тиллирет распечатал толстое письмо, пришедшее от его старого друга и коллеги Пинмарина по прозвищу Весельчак, вытащил пачку исписанных мелким убористым почерком страниц и отложил конверт в сторону. Пинмарин уже третий год грозился навестить приятеля, но все как-то откладывал визит: то год выдастся неурожайный, то погода нелетная, то радикулит не вовремя разыграется. Вот и сейчас, маг был просто уверен в этом, первые несколько страниц будут посвящены клятвенным заверениям, что уж в этом-то году Пин, как сокращенно называл Бродяга друга, обязательно выберет подходящее время и приедет в гости.
Однако все оказалось намного хуже. В первых же строках своего письма Пин жизнерадостно сообщал приятелю, что уже выехал и обязуется добраться до Загребинки к первым числам октября. Тиллирет поднял голову и посмотрел на огромный календарь, висевший напротив. Зачарованное окошко, самостоятельно перемещающееся между месяцами и числами, показывало, что сегодня семнадцатое число, месяц, несомненно, октябрь, а на улице моросит мелкий и очень противный дождик. Бродяга встревожено скомкал в руке письмо. Пин, конечно, чудак большой и вполне мог перепутать даты, но ведь могло статься и так, что старый пройдоха элементарно заблудился и теперь бродит где-нибудь по округе, пытаясь понять, где находится. С чувством направления у него всегда было плохо — не зря же еще одним из его прозвищ было Растяпа, так что он может пять раз пройти рядом с жилым домом и не заметить этого.
Тиллирет поднялся на ноги и взволнованно прошелся взад-вперед по комнате.
— Что-то случилось? — подал голос мирно дремавший в сфере чупакабра. — У тебя вся морда перекошена, словно тебе на нос села очень недовольная оса, и ты боишься, что она тебя укусит.
— Ко мне должен был приехать друг, еще пару недель назад, — пояснил Бродяга. Чупакабра хоть и делал вид, что люди его крайне раздражают, но наблюдал за старым магом с ничуть не меньшим интересом, чем тот за ним. — Но его до сих пор нет, и я переживаю, что с ним могло что-нибудь случиться.
