Ракким сел, все еще дрожа от ярости, а «черные халаты» продолжали орудовать тростями. Впервые на его памяти полиция нравственности столь в открытую принялась избивать людей во время мероприятия, напрямую транслирующегося по международному телевидению. Обычно они более трепетно относились к соблюдению приличий. Сегодня же им, казалось, было на все наплевать. «Черные халаты» словно нарочно пытались попасть под объективы камер.
Шериф, сидевший через несколько рядов от них, с интересом наблюдал за действиями коллег, постукивая пальцами по коленям в такт ударам палок. Словно уловив тяжесть пристального взгляда Раккима, он оглянулся и кивнул. Бывший фидаин не возвратил приветствия. Шериф отвернулся, и его рука коснулась тюрбана, сотворив защитный знак.
— Рискованное поведение, командир, — шепнул ему Коларузо в самое ухо. — Зачем наживать себе врага?
— Поздно уже.
— Выбор всегда есть. — Детектив уставился на растопыренную пятерню.
— Да, — согласился Ракким, не спуская глаз с «черного халата». — И я его уже сделал.
После вечернего намаза
За ним пришли незадолго до полуночи. Люди Рыжебородого. Двое из них проникли в клуб «Полнолуние», примешавшись к толпе подвыпивших болельщиков. Ракким мог их заметить и раньше, но на тот момент мысли его текли по несколько иному руслу — он валялся в постели, почти лишенный сил после неистовой любовной схватки, следил за уносившимися к потолку кольцами сигаретного дыма и думал о Саре.
— Господи, как же мне этого не хватало, — пробормотала лежавшая рядом Марди. — Как давно мы не виделись. Как давно. — Она затянулась, и пламя свечей блеснуло в ее зрачках. — Нужно было заказать больше пива. — Ее пальцы стряхнули пепел на пол. — Думаю, не меньше сорока бочек.
Ракким чувствовал жар ее тела, ощущал прикосновение бедер. Слабый ветерок из открытого окна рассеивал дым, холодил покрытые испариной руки и ноги, но бывший фидаин даже не пытался прикрыться простыней. Как и Марди. Они лежали рядом. Их горячие, взмокшие тела от ощущения близости покрылись мурашками, а души разделяли тысячи миль.
— Почему молчишь? Что-то случилось на стадионе? — поинтересовалась женщина.
— Нет.
Она наклонилась над ним, колыхнув грудью, и перекрестила ему лоб большим пальцем. Ракким сердито провел по лицу ладонью, словно стирая знак. Он не раз объяснял Марди, что ему это не нравится, однако протесты бывшего фидаина лишь провоцировали ее.
Поцеловав Раккима, женщина выбралась из кровати.
