Милица, двенадцатилетняя племянница Крсмана Теофиловича, обнаружила, что соседская кошка разгуливает во дворе по столу, опрокинув при этом вазу с фруктами. Она нежно взяла ее на руки и теперь играет с ней, прижимая к себе все сильнее и сильнее, ощущая неясное тепло и громкие удары пульса в запястьях.
– Мы с тобой, котинька, – шепчет нежно Милица, – мы с тобой теперь сестрички. И ты это знаешь. Ты это видишь. Но я прошу тебя – пусть это будет нашей тайной. Никому об этом не рассказывай. А особенно моему дяде Крсману. Я его знаю, он рассердится.
Вдалеке послышался скрип открывающихся ворот, и уже в следующее мгновение кошка вырвалась из рук Милицы и понеслась вниз по мощеной дорожке.
В конце тропы стоял высокий мужчина с длинными волосами, завязанными в конский хвост, с аккуратно подбритой бородкой и живыми сияющими глазами. Несколько мгновений он осматривался, после чего зашагал к дому. Милица Теофилович спряталась в спасительную прохладную тень липы, растущей у самой веранды.
– Не бойся, – произнес мужчина с улыбкой. – Я тебя не обижу.
– Мой дядя говорит, что нельзя заговаривать с чужаками.
Неманя подошел ближе и присел на корточки:
– Я не чужак. Я друг твоего дяди Крсмана. К тому же я поселился в вашем доме. В той комнате, что на втором этаже.
Девочка внимательно посмотрела на него, после чего неуверенно вымолвила:
– Моя кошка сбежала из-за тебя…
– Не беспокойся, она вернется, – сказал Неманя и протянул руку, чтобы погладить девочку по голове.
Милица вновь отпрянула.
– Ладно, – сказал он. – Ты хорошо воспитанная дама, с посторонними не разговариваешь. Ну так давай представимся друг другу. Меня зовут Неманя.
Милица помолчала, смущенно глядя на него, потом произнесла:
– Я Милица.
– Красивое имя!
– Мне не нравится.
– Правда? А почему?
– Слишком длинное.
Милица оглянулась вокруг, состроив странную гримасу. Потом медленно подняла правую руку и приложила к губам указательный палец.
Неманя вопросительно посмотрел на нее. Тем не менее ему понравился этот жест, он выглядел исключительно серьезным.
– А сейчас замолчи, – заговорщическим тоном прошептала Милица. – Она идет!
Он вопросительно поднял брови:
– Кто идет, душа моя?
Милица приблизилась к нему и прошептала еще тише:
– Она… Колдунья…
На лице Немани заиграла неуверенная улыбка. Дети и в самом деле могут удивить взрослых, ввергнуть их в недоумение. Не потому, что они требуют слишком много или что кажутся менее умными, чем на самом деле, но только потому, что взрослые в своей ограниченности не понимают языка, на котором говорят дети.
