— Ну, тогда не на уик-энд. Приехали бы на столько, на сколько пожелают. У нас достаточно комнат, и ваши подруги…
— Да я даже не сообщила им, что я здесь, — перебила его Грейси.
— Но они, наверное, ужасно беспокоятся!
— Ничего страшного, они заняты другим. Обе влюблены, зачем им отрываться от своих разлюбезных, чтобы поговорить со мной?
Лука бросил быстрый взгляд на Грейси.
— Вам не нравятся их партнеры?
— Да нет, почему же? Симон и Адам прекрасные люди. И у Келли, и у Сары сбылась их мечта, ни к чему их зря беспокоить. Нет, они, конечно, любят меня, хоть я и сумасбродка.
— Да ну!
— Но так оно и есть.
— Тогда они обе святые.
— Не святые, но целеустремленные. Они ставят себе цель и добиваются ее. Только у меня работа — просто работа, а не карьера. Только я могла сорваться с места и отправиться в Рим, сама не зная, что со мной будет.
Лука повернулся.
— Грейси, вы несправедливы к себе. Вы думаете, я доверил бы вам свою дочь, если бы не был уверен, что вы человек ответственный?
При упоминании о его дочери, у Грейси сжалось сердце.
— Кто знает? Может, вы дошли до точки, и не встреться вам я, вы подобрали бы какую-нибудь другую бездомную девушку.
Лука помотал головой.
— Это могли быть только вы. В вас много доброты, хотя вы пытаетесь уверить меня в обратном. Я видел вас с бабушкой. Я видел вас с Милой. По-моему, вы, в случае чего, сделаете все ради них, даже во вред себе. Я никогда не встречал такого доброго и отзывчивого человека, как вы.
— Работая в игорном доме, я научилась ладить и с детишками повзрослее, чем Мила.
— Вы возводите на себя напраслину. Может, вы действительно научились там чему-то, но с Милой вы не играете, вы искренне полюбили ее.
Грейси сглотнула. Конечно, она привязалась к Миле. Вопрос только — как сильно? С этой семьей она знакома всего несколько дней, а уже успела привязаться ко всем сильнее, чем собиралась. Но ведь каждый новый день приближает ее к отъезду.
— Я ее просто обожаю, Лука, — сказала она, помолчав. — Да ее просто невозможно не обожать. — Грейси поставила ноги на пол. — По-поему, пора идти спать.
Лука коротко кивнул.
— А я еще посижу. Стулья вам сейчас не нужны?
Грейси мотнула головой и встала.
— Пусть будут здесь. Увидимся завтра.
— Покойной ночи.
Грейси страшно захотелось поцеловать его, а еще сказать ему, она знает, что Мила не его дочь, но она не сделала ни того, ни другого. Просто улыбнулась и ушла в комнату.
Из тяжелого сна без сновидений, Грейси вырвали отдаленные звуки фортепиано. С усталым вздохом, она встала и высунула голову в коридор — играли внизу.
