Мысли и афоризмы древних римлян | страница 20
Дружба возможна только между достойными людьми.
Дружбе неведомо пресыщение, столь свойственное другим чувствам.
Душа лишена возможности сама себя видеть, но она, как глаз, не видя себя, видит другое.
Единственное зло в нашей жизни – это вина, а вины не бывает там, где случившееся не зависит от человека.
Если нам не суждено стать бессмертными, то для человека все-таки лучше угаснуть в свой срок; ведь природа устанавливает меру для жизни, как и для всего остального, старость же – последняя сцена в драме жизни.
Если нашей жизни угрожает насилие, всякий способ самозащиты оправдан. Ибо молчат законы среди лязга оружия.
Если я заблуждаюсь, веря в бессмертие души человеческой, то заблуждаюсь охотно и не хочу, чтобы у меня отнимали мое заблуждение, услаждающее меня, пока я живу; если же я по смерти ничего не буду чувствовать, как думают некие ничтожные философы, то мне нечего бояться насмешек умерших философов.
Есть люди, у которых язык более тонко чувствует, чем сердце. (Перефразировка изречения Катона Старшего.)
Есть такие, дружить с которыми тягостно из-за постоянства их опасения, будто их презирают; но случается это лишь с теми, кто в глубине души уверен, что их и следует презирать.
Из поэтов, которых я знал, каждый считал себя лучше всех.
Истинная цель государства заключается в том, чтобы люди свободно владели своей собственностью и чтобы они не подвергались опасности.
История – жизнь памяти, учительница жизни.
Итак, долой этот бабий вздор, будто умереть раньше времени – несчастье! Раньше какого времени? Данного нам природою? Но она дала нам жизнь, как деньги, только в пользование, не оговорив, до которого дня. Что же ты жалуешься, если она требует свое обратно по первому желанию? Таково было ее условие с самого начала.
Их молчание – громкий крик.
Каждому человеку свойственно заблуждаться, но упорствовать в заблуждениях свойственно только глупцу.
Как актер больше удовольствия приносит зрителям, сидящим в первых рядах, но получают удовольствие и сидящие в последнем, так молодость, глядя на наслаждения вблизи, пожалуй, больше радуется им; но ими услаждается в достаточной мере и старость, глядящая на них издали.
Как много делаем мы для друзей, чего никогда бы не сделали для самих себя!
Как не всякое вино, так и не всякий нрав портится с возрастом.
Как часто идем мы ради друга на то, на что ради самих себя никогда не пошли бы!