Он тяжело дышал, временами что-то булькало в его горле. Петька сидел на полу, вытянув ноги, а за его спиной впритык сидел один из охранников, я знала, что его зовут Костик и что он из бывших штангистов. Он постоянно ел. Чичерюкинских бобиков я еще путала, но этого не запомнить было трудно Он и сейчас что-то ел, черпая ложкой из консервной банки и причмокивая. У него была младенчески-розовая простецкая морда.
По-моему, они с Петькой дружили.
Я обалдела.
- Что за хреновина? Вы что, ку-ку?!
- Сгинь... - сказал Костику Чичерюкин.
Тот с любопытством посмотрел на меня, пожал плечами и ушел, грохнув воротцами.
- Ему же... больно, мать вашу! - заорала я.
- Добрая, значит? - ухмыльнулся Чичерюкин. - Ну-ну! Тогда спроси своего, допускаю, что, бывшего, хахаля, с чего это он мне по башке съездил и пробовал из "мерса" выкинуться... Как раз на подъезде к территории, когда нас с ним, можно сказать, утро встречало прохладой?
- Руки ему так зачем? И петля эта? Вы что его, вешали?
- Как учили в молодости. Спецкурс "Допросы", - закуривая, пояснил Чичерюкин. - Ладно, теперь ему еще долгонько придется учиться ходить и даже стоять...
Он присел на корточки, вынул нож, выкинул пружинное лезвие, разрезал путы на ногах Клецова, снял и откинул удавку - горло у Петьки было в синих подтеках, - снял наручники и спрятал их в карман. Петька полулежал неподвижно.
Я присела перед ним и стала платком обтирать его лицо.
Веки дрогнули, лезвием блеснули антрациты, и он сказал хрипло и скрипуче:
- С-сука...
- Видишь, ничего страшного, - заметил Чичерюкин. - Вполне способен на точные характеристики!
- Говны-ы, все вы - говны! - дернулся Клецов.
- Может, оно и так, Петр Иваныч, - согласился Чичерюкин. - Поскольку человек - структура, дерьмом накачанная. Кого ни ковырни - таким говнецом дохнет, что хоть стой, хоть падай! Может, ты разъяснишь своей, допускаю, бывшей подруге, с чего это ты тут такую позицию занял?
Клецов склонил голову, выплюнул на грязные доски сгусток черной крови.
- В чем дело, Петр? - спросила я.
Он молчал, будто и не слышал. Глаз не поднимал.
- Даю уточнение! - опять заговорил Чичерю-кин. - Десятого января сего года в четыре часа утра, согласно контракту, Петр Иванович Клецов, двадцати восьми лет, приступил к исполнению телохрана Туманского. То есть занял место за баранкой "мерса", в каковом находились вы, Лизавета Юрьевна, ваш супруг и раб божий Кузьма, я то есть... В сопровождении нашего джипа "шевроле" с четырьмя охранными персонами мы отбыли в Ленинград, то есть по-нынешнему Санкт-Петербург. Вы с этим согласны, Петр Иваныч? Не опровергаете?
