Юки перечитала письмо, вложила его обратно в конверт и спрятала в письменный стол. Ящик, как всегда, заперла. Она сидела, глядя на сгущающиеся за окном сумерки. Господин Кимура, — даже не верится. Они считают, что все произошло благодаря мне. Надо же!
Первый раз Юки увидела господина Ки- муру в начале июня, в конце первого учебного семестра, — тогда ей было десять лет. В субботу ее мать пошла на встречу бывших одноклассников по начальной школе, Юки вторую половину дня провела в доме у соседей, в семействе Ширакава. Уже темнело, она сидела на кухне у соседей и, услышав, как около ее дома затормозил автомобиль, выбежала на улицу. С удивлением, Юки увидела не лаково-черное такси, на котором, могла вернуться мать, а белую малолитражку. За рулем сидел какой-то мужчина, а мать рядом с ним, в белом платье и сиреневом шарфе. Фары были потушены, но мотор работал. Мать и ее спутник оживленно беседовали.
Юки подошла к автомобилю и постучала в окно. Мать, увидев ее, улыбнулась, мужчина заглушил двигатель, и они вышли из машины.
— Как прошла ваша встреча? — спросила Юки, взяв маму за руку.
— От души повеселились! Юки, познакомься — это мой старый друг, господин Кимура. Мы вместе учились в школе. Он любезно подвез меня домой.
Господин Кимура протянул руку.
— Привет! — сказал он, когда они обменивались рукопожатием. — Очень рад с тобой познакомиться, — улыбнувшись, он пристально всмотрелся в лицо Юки.
Она улыбнулась в ответ.
— Ну, а как ты провела время? — поинтересовалась мать.
— Так себе, — пожала плечами Юки. — Госпожа Ширакава стала перед моим носом менять пеленки своему малышу. Я застеснялась и убежала в другую комнату.
— С тобой не соскучишься! — засмеялась мать. — Ты обедала?
— Нет. Сказала им, что у меня нет аппетита.
— Почему?
— Госпожа Ширакава сварила суп с устрицами, а я подумала: вдруг она побросала их в кастрюлю еще живыми. Она говорила, что вымачивала их в воде целый день, чтобы они выплюнули весь песок, который съели до того, как их поймали.
— И ты решила увильнуть от обеда? Не очень-то вежливо.
— Почему? Я не стала бы есть живых устриц ни в чьем доме, а госпожа Ширакава здесь не при чем. Я не думала ей грубить. Она хорошая, добрая.
Мать и господин Кимура переглянулись — они с трудом сдержали смех.
— А вы тоже считаете, что я поступила невежливо? — спросила его Юки.
— Нет, я бы тоже, наверное, не стал есть суп с устрицами.
— Вот видишь, мама! Ладно, побегу домой. Сделаю себе сэндвич с сыром и помидорами. А тебе сделать?
