Буря стихла; либерализм, лютое неприятие которого объединяло оппозицию, уходит — и вместе с ним размывается, исчезает образ врага. Оппозиция разделена, объединения не получается, наша романтическая мечта объять необъятное роняет слезы. Вновь, как и на заре века, — красные и белые. Интернационалисты, сражающиеся за социальную справедливость, и державники, отстаивающие укрепление власти. Кто они? Политический авангард, который так и останется лишь субкультурой одиночек, с одной стороны, и уставшие конформисты, с другой? Или, быть может, — революционеры XXI века и новые собиратели земли русской? Чтобы узнать это, достаточно дождаться новой бури. Вы не чувствуете, как ветер уже нетерпеливо бьет в стекла?
Материалы “Круглого стола” подготовили Николай АНИСИН и Денис ТУКМАКОВ
Владислав Шурыгин БРАТ МОЙ (О новом фильме Алексея Балабанова)
ВСЕ ДЕТСТВО Я МЕЧТАЛ, чтобы у меня был старший брат. Жизнь мальчишки в большом городе непроста. Постоянные стычки с соседскими пацанами, дворовые разделения на "своих" и "чужих", разборки с местной шпаной, случайные конфликты с более старшими парнями, чьи интересы по недоразумению могли быть задеты. Далеко не все из них оканчивались благополучно для самолюбия и "морды лица"…
И, отмачивая мокрой газетой в подъезде очередной синяк, как я мечтал о старшем брате. Брате, который защитит от злобной хищности "Комара", — шпаненка, который был старше меня на два года и выше на голову. Тот почему-то с первого дня невзлюбил меня и буквально изводил, не давая прохода. Как мне был нужен старший брат, когда во дворе пьяные парни отлавливали мальчишек и вышибали из наших карманов пятаки, гривенники на очередную бутылку портвейна. Как я завидовал своим одноклассникам, у которых были старшие братья. Их ленивому спокойствию, защищенности…
Почему-то именно это воспоминание обожгло меня, когда после просмотра фильма Алексея Балабанова "Брат-2" я вышел из прохладной темноты зала в московский зной.
…Первый фильм "Брат", вышедший на экраны три года назад, буквально взорвал публику и тогдашний кинематографический бомонд. Взорвал своей режущей искренностью, эпатажем, нестандартностью оценок и подходов. Восторженно принятый зрителем, он встретил ледяной прием кинокритиков и завистливо-презрительное молчание маститой "режиссуры".
Понять "режиссуру" было можно. Выхваченный из жизни, Данила Багров стал тем самым "героем нашего времени", найти которого — вожделенная мечта любого писателя, режиссера или сценариста. И он оказался совершенно не похож на того "героя", которого столь яро лепили все эти годы Мамины, Михалковы и иже с ними.
