— Нет, вовсе нет, — поспешно ответила она.
Полицейский посмотрел на нее сначала удивленно, потом неодобрительно.
— Он украл вашу сумочку, а вы не хотите возбуждать дела?
— Нет, — покачала она головой.
— Вы отдаете себе отчет, что этим поощряете воров? — строго спросил он. — Если его отпустить, он продолжит воровать, ему будут подражать, и в городе невозможно станет жить.
— Вы не должны так поступать, мисс, — добавила женщина из толпы зевак, собравшихся вокруг. — Будь я на вашем месте, уж он бы у меня получил по заслугам.
«Не сомневаюсь, — думала Лорель. — Но у вас вся жизнь впереди, а у меня осталось слишком мало времени, чтобы вымещать злобу».
Теперь, когда пленник увидел, что произошла заминка, он набрался духу и запротестовал:
— Если мисс не хочет возбуждать дела, зачем вы меня задержали? Какое имели право?
Молодой полицейский повернулся к нему и зло бросил:
— Разве? Но, по-моему, в мои обязанности не входит задерживать порядочных граждан.
— Как вы смеете говорить, что я не порядочный человек, да я…
Впрочем, вор предпочел умолкнуть, понимая, что нарываться не стоит.
— Ради бога, давайте закончим, — сказала Лорель измученным, полным страдания голосом. Она не хотела провести считанные часы, которые ей осталось жить, среди этой глазеющей толпы. И не хотела использовать это время, для мести вору, который провел бы в участке всю ночь и только утром пошел под суд.
Ее реплика была произнесена вполголоса, но ее все же услышал человек, задержавший вора. Он взял Лорель за руку и расчистил ей дорогу среди группы любопытных, которая все сгущалась.
— Вы уверены, что не передумаете, мисс? — крикнул ей вслед полицейский.
— Уверена, — ответила она, даже не повернув головы.
Они удалились от возбужденной толпы, продолжая путь по цветущему бульвару.
— Вы ему сделали подарок, — заметил спутник. — Повезло.
Она слегка качнула головой, не отвечая.
«Легко быть строгим, когда уверен в себе, как, наверное, вы. А я сегодня никого не могу обидеть, даже того жалкого типа, который остался с полицейским».
— Помню, однажды в Чикаго, — сказал он, — в очереди на вокзале у меня украли бумажник.
Бульвар кончился и без малейшего промедления они повернули на север, в ту сторону, откуда она пришла, как будто они знали друг друга века и нередко гуляли здесь. Это было так естественно, как будто оба знали, куда идут.
Она осознала это через мгновение, но ничего не сказала. В любой другой день она бы сразу отреагировала, постаралась найти объяснение. Но не сегодня.
