Посидим, помолчим - Дарья Евгеньевна Хитова

Что за прекрасное слово «друзья»! А сколько в нём смысла.… Если кто-то спросит вас: «А это кто?», показывая на ребят, что стоят позади вас, то вы обернётесь, улыбнётесь, и скажите: «Это мои друзья». А в голове будут пробегать самые лучшие и прекрасные воспоминания, будто кто-то быстро переключает картинки на стене от проектора. Щёлк, щёлк, щёлк. И вы гордитесь вашими друзьями. В этот момент вы, действительно, понимаете, что ваши друзья бесценны, и мысленно благодарите судьбу или Бога за то, что познакомились с ними.

Знаете, я думаю человека можно назвать поистине счастливым, если у него есть хотя бы один настоящий друг. А еще я думаю, что люди осознают, что когда-то там, несколько лет назад, были гораздо счастливее, чем сейчас, но не понимали этого на тот момент. Возможно, эти люди и сейчас счастливы, просто поймут они это со временем, как бы грустно это не звучало. А ведь все, казалось бы, просто. Нужно лишь поймать момент.

Я, мама и папа ехали на море, когда я философствовал и размышлял на разные темы. Я люблю это. Иногда мне хочется клона, чтобы я делился с ним мыслями и рассуждениями, а он их опровергал и доказывал свою правоту, приводя более весомые аргументы, чем мои. «Да начнётся спор!» – сказал бы я.

И тогда, сидя в машине с кондиционером, когда за окном солнце шпарило под тридцать пять градусов, я думал о своем одиночестве и друзьях, которых теперь у меня нет. Единственный и настоящий друг был Дима. Мы были с ним не разлей вода с детского сада и до седьмого класса. А потом Дима переехал в другой город, и я остался один наедине со своим грязным, полностью разрисованным скетчбуком. Конечно же, у меня были товарищи, знакомые, с которыми я общался и проводил время. Но поделиться чем-то сокровенным, серьезным и важным для меня, я не мог. С Димой же я мог поделиться чем угодно: родители накричали и наказали, мог рассказать о девочке с параллели, которая мне нравится, мог просто выкладывать всё, что тяготило мою душу. Я художник и я странный – я это знаю. Зачастую люди не могли выносить мои идеи, безумные идеи, и выслушивать мечтания и грёзы. Когда я начинал обыденно фантазировать или придумывать, мои сверстники пропускали все мимо ушей. Они просто не понимали меня, а я их. И в этом никто не виноват. Мы все разные и, наверное, по-своему странные и ненормальные. Мой единственный и настоящий друг понимал меня, понимал весь бред и чушь собачью, которую я нёс – и это самое прекрасное в истинной дружбе. Понимание. Кто-то называет таких друзей – родственными душами. И думаю этот «кто-то» прав. Но, к сожалению, найти родственную душу очень тяжело. Порой невозможно. Поэтому я считаю себя каким-никаким, но всё же счастливчиком. Так что, если найдёте родственную душу, пожалуйста, не отпускайте.