Но хотя они молчали, диалог все равно продолжался. Глаза спрашивали, получали ответ, недоумевали, переспрашивали… То, что не могли сказать глаза, говорили руки — легкие, мимолетные касания и поглаживания. От всего этого у Женьки кружилась голова, словно время повернуло вспять и не было еще в ее жизни ни тяжелых разочарований, ни кровью завоеванных побед. Просто два человека сидят рядышком, стараясь подобрать ключики к сердцу друг друга.
Женька пыталась справиться с наваждением, твердя себе, что все самообман и фантазии, между ней и Сашкой ничего нет и быть не может, но безуспешно. Ей, истосковавшейся по нормальному мужскому вниманию, остро не хватало всего этого: доморощенной романтики, маленьких секретов, запаха чужого разгоряченного тела. Даже надвигающейся грозы не хватало!
И все-таки это безумие! Зачем она вновь позволяет себе мечтать, да еще и о том, что никогда и ни при каких условиях не сможет осуществиться?
По крыше беседки забарабанили первые капли дождя. Операторы, заметно нервничая, переглянулись.
— Ну что, побежали в дом, пока не промокли?
— Не хочу! — из чистого упрямства воспротивилась Женька, представив, как в одно мгновение разрушится очарование этого странного свидания.
Операторы, не сговариваясь, тоскливо вздохнули. Сашка же улыбнулся и воспринял все как должное.
Но уйти им все-таки пришлось. Через пять минут дождь превратился в ливень, а бешеные порывы ветра мигом забросали их холодными водяными брызгами.
— Бежим? — спросил Сашка.
— Бежим! — не стала на этот раз упорствовать Женька.
Когда они, веселые, мокрые и взъерошенные, поднимались по лестнице, Сашка вдруг предложил:
— Хочешь, пойдем ко мне, посидим, раз уж погода нас так подвела?
И Женька, ругая себя последними словами, согласилась.
Они с комфортом расположились на Сашкиной кровати, точной копии той, что стояла в Женькиной комнате. И замолчали. Хотя операторы остались там, на первом этаже, наличие в комнатах следящей аппаратуры откровенности не способствовало. А язык жестов, мимики и прикосновений еще в беседке сказал обоим слишком много того, что просто немедленно требовалось обсудить и подтвердить или опровергнуть.
Первым сдался Сашка.
— Жень, не знаю, как начать. Для меня, откровенно говоря, это все внове. Черт, теряюсь и мямлю, как мальчишка!
Жень, я тебе хоть немножко нравлюсь?
— Нравишься. Даже очень, — ответила Женька, мысленно застонав. Ну когда же она научится сдерживаться, а?
— Знаешь, ты мне тоже очень нравишься. Я понимаю, что трудно объективно говорить о человеке, которого в первый раз увидел меньше двух недель назад, тем более что мы с тобой почти ничего друг о друге не знаем. Но я чувствую, что ты очень хорошая и добрая девчонка. И очень хочу, чтобы тебе повезло в этом шоу!
