— Для оплаты стоянки.
Билли подсел к ней вплотную, наклонился, вдохнул запах ее духов.
— На углу повернешь направо, — сказал он, рассовывая деньги по карманам своей кожаной куртки.
В сумке были еще всякие кредитные карточки: «Виза», «Мастеркард», платиновая карточка «Америкэн экспресс», кредитки трех бензозаправочных станций, карточки крупнейших магазинов. «Хольт Ренфрю». «Аберкромби и Фитч». «Пластмасса всех цветов». Понятно, почему у нее нет с собой наличности. Она на эти карточки может всего накупить выше крыши.
Билли рылся в сумке, пока наконец не нашел ее чековую книжку. На чеках очертания города на фоне неба и имя владелицы: Нэнси Краун. Она живет на Пойнт-Грей-роуд в доме 3682; он понятия не имел, где это. Телефон: 734-8217. Билли оторвал один чек и сунул в карман рубашки, кто знает, вдруг он ему понадобится, да и адрес тоже. Может, он позвонит ей как-нибудь и, если ее не будет дома, подгонит к подъезду грузовик и вывезет все, что у нее там есть.
Он посмотрел на ее водительские права. Было темно, а шрифт мелкий, зато фотография лучше, чем на его правах, — он там словно десятилетний молокосос. Он протянул Гаррету книжечку, тот открыл окно и выбросил ее, даже не взглянув.
Нэнси Краун, подчиняясь приказам Билли, вырулила на извилистую дорогу, ведущую к большому стадиону, который был построен для известной бейсбольной команды. Потом они выехали по мосту Кэмби-стрит к ратуше, а оттуда на Двенадцатую авеню и дальше на восток — на Кингсвей. Билли вслух восхищался ее ногами. Положив руку на спинку ее сиденья, касался ее длинных светлых волос. Она сидела очень прямо, стиснув зубы и глядя перед собой. Она отлично водила машину, Билли не мог не признать этого.
На Кингсвее, повернув направо, они оказались на главной улице, ведущей в центр города. Движение здесь было по трем полосам в каждую сторону с низеньким бетонным разделителем посередине. Стоянок в этой части города было не много. Это был район магазинчиков, рынков подержанных автомобилей и закусочных. Билли и Гаррет чувствовали себя здесь как дома, а по этой дороге ездили тысячу раз.
Билли указал на таксофонную будку, освещенную голубоватым неоновым светом.
— Остановись здесь, — сказал он.
— Зачем? Что вам нужно?
— Я сказал: остановись, Нэнси.
Машина встала. Гаррет вышел и направился к будке. Он понял Билли без слов. Его лицо в неоновом свете было мертвенно-бледным, а вокруг глаз легли черные тени. Он сунул палец в ячейку возврата: не завалялись ли там двадцать пять центов, потом ухватил трубку обеими руками и вырвал ее вместе с проводом.
