Над ними золотая синь простерлась без конца и края.
От трона слева — только тьма, без тени, блика. Очертанья…
Слышны лишь шепот да мольба и приглушенное стенанье…
Взметнулись образы — на трон взошла сама Царица судеб!
И под тревожный перезвон несмело в зал шагнули люди…
Альдан, что рядом с ней стоял, вздохнул задумчиво-печально,
На призрачный взирая зал и ветер слушая хрустальный…
«Ты видишь три дороги, Петра… И то — последние пути,
Что люди высшей волей Смерти должны в даль вечности идти…
Там, справа — радости чертоги для тех, кто слишком трудный путь
Прошел средь горя и тревоги, не дав другим в них утонуть —
Кто волей, словом или делом к спасению привел людей,
Забыв себя, добру был верным, и нес Любовь в пучину дней…
А слева, видишь? Мрак без края — для тех, кто жил среди страстей,
В жестоком пламени сгорая, и сеял боль среди людей.
Кто для себя сбирая блага, губил и души и тела —
Для них у Смерти нет пощады, их примет безвозвратно тьма.
А там, скитальцами в глубинах, им предстоит бродить без сна —
Среди огня, клыков звериных — таит бессчетно тварей тьма.
Лишь иногда они на землю вернуться могут — краткий срок
Покоя есть у приведений и шанс исправить темный рок…
А там, за троном, видишь. Петра? Горят, звеня, Пески Времен —
За медным заревом рассвета вздымает крылья вечный сон…
Ты видела сама — ты вспомни как мимолетны и легки
Там чувства? Разуму и воле несут забвение Пески…
Что ж, Петра,.. ты узнала много, круг Жизни весь перед тобой
Открылся, и его дороги легли туманной пеленой —
Ты выберешь свою, и звезды тебе прочертят путь Зимы,
Для света не бывает поздно, и люди не обречены…
Я вижу средь седой зимы, как удивительно и ясно
Горит рассвет на грани тьмы, рассыпав искры бликов красных.
И как холодный серый мрак окрашен золотистым светом,
Так нереален странный знак — как встреча зимней мглы и лета…
Среди морозной тишины искрится снег в холодной дымке —
А среди звездной вышины огнем цветок пылает зыбкий.
И распускается бутон, и гаснут звезды ледяные —
Горит заря… И лишь потом взойдут туманы снеговые.
Погаснет жар рассветных грез, и снова серебро струится
Среди ветвей седых берез, но утро скоро возвратится…»
Погасли блики. Вновь кружась метель взлетела, словно пламя,
Мелодия, звеня, взвилась — и Петру окружили альвы:
Любовь, страдание, печаль проникли в душу, и над миром
Сквозь снега легкую вуаль сиянье звезд Зимы разлилось!
Здесь, в вышине, вокруг нее, во взглядах отражаясь альвов,
Текло, струилось серебро на грани времени и яви —
