Мой прадед все же попытался нас защитить от этих чар —
Он на вершину гор поднялся, где скрылся Белый Альбигар.
И Белый Чародей дал слово, что не оставит нас в беде —
Как больно сердце сжалось снова… он тьму предрёк моей судьбе!
Он, глядя на лиловый вереск, Таргину показал мой крест —
И имя дал — бессмертный Феникс* , чтоб я из пламени воскрес…
Мой крест… Тяжел он, но я верю, как верил прадед мой тогда,
Что Морина я одолею, расправившись с ним навсегда!
Ведь Альбигар — наследник света, у белых сил навек в долгу —
Убить не сможет человека! убить лишь я один смогу…
Я завершу войну Таргина, но слишком путь тяжел для вас»…
Вновь королева попросила, не пряча покрасневших глаз:
«Скажи нам все! Что с нами будет? Чем мы должны помочь тебе?»
Король ответил: «Ваши судьбы, как и моя, лежат во тьме —
Наш путь проходит чрез страданья, и смерть нас встретит за чертой…
Но мы воскреснем… Миг прощанья вернется к нам водой живой!
Здесь, в рукописи, так туманно описан будущий наш путь,
Но все же поздно или рано мы будем вместе… Не забудь —
Ваш путь лежит к горам, на север, на самом пике древних скал
Ветрами сонными овеян живет бессмертный Альбигар…
Феникс* — мифологическая птица, обладающая способностью сжигать себя и возрождаться из пепла
Но если по дороге темной беда настигнет, не теряй
Надежды! И в тоске бездонной погаснуть ей в душе не дай —
Лишь прошепчи в минуту горя: Спаси нас, Боже, сохрани!..
Возможно все Господней волей — минуют эти злые дни»…
Он замолчал… Четыре принца смотрели мрачно на отца —
И скорбью на их юных лицах лежала тень его венца…
Принцессы две молчали тоже, пытаясь слезы удержать,
Еще надеясь, что — быть может… заплакали, глядя на мать…
Она сидела с самой младшей, что прижималась в страхе к ней,
Молясь, чтоб миновала чаша беды и зла ее детей!
Потом сказала обреченно: «Мой друг, с детьми пойду одна —
Уйдем мы этой ночью темной, тебя же ждет теперь война»…
С улыбкой грустной королева взглянула снова на детей,
Как будто навсегда хотела запечатлеть в душе своей…
Вот двойня старших — брат с сестрою, принц Эдельвейс вмиг повзрослел.
Поникнув горько головою бледна Лелия, будто мел.
А Тамаринд и Алламанда, с рожденья «не разлей водой», —
Стоят теперь под сенью сада и на отца глядят с тоской…
Вот Дерен, как всегда задумчив, он среди братьев и сестер
Один всегда… Как первый лучик — вдали пылающий костер…
Мальчишка шумный и задорный, трехлетний Птерис вдруг затих —
Как будто свежий ветер горный смирил веселье в этот миг…
