Лишь шестое чувство и обостренный инстинкт самосохранения мешали ей уступить лихорадочному возбуждению, которое кипело в крови как раскаленная лава.
Она чувствовала себя так, словно идет по канату над огнедышащим вулканом. Стоит потерять равновесие, и пропадешь.
Соблюдая молчаливый уговор, они старались не говорить о прошлом и провалах в памяти, и хотя иногда наружу рвались какие-то мрачные воспоминания, все остальное время Силия проводила в приятном забытьи.
Погода оставалась чудесной. Час-другой они проводили на пляже, а затем отправлялись на прогулку. Флойд оказался прекрасным спутником и без всяких усилий делал каждую экскурсию настоящим праздником. Безмятежность отдыха омрачил лишь один-единственный случай. Произошло это во время посещения старинного города, который назывался Сент-Катаринс.
Они проходили мимо шикарного ювелирного магазина. Заметив, что супруга то и дело поглядывает на свое пустое запястье, Флойд задержался у витрины. Силия хотела идти дальше, но он властно удержал ее за локоть. — Самое подходящее время, чтобы купить тебе свадебный подарок.
Супруга, не желавшая, чтобы ей что-нибудь покупали, запротестовала:
— Не нужен мне никакой подарок!
— А я хочу его сделать.
Он с вызывающим видом завел ее в магазин и попросил показать женские часы.
Поняв по неброскому, но дорогому костюму посетителя, с кем имеет дело, продавец положил на прилавок несколько часов с золотыми браслетами, украшенными драгоценными камнями.
Приняв вызов, Силия едва посмотрела на них и покачала головой. Следующая партия товара была не столь броской, но не менее дорогой, С холодком под ложечкой супруга заявила:
— Честное слово, мне не нужны часы.
Мужское терпение оказалось сильнее женского упрямства.
— Нет, нужны, и я куплю их.
— Я бы предпочла, чтобы ты этого не делал, — вполголоса пробормотала Силия.
— Дорогая, я настаиваю… — Скрывая за улыбкой гнев, он взял самые дорогие часы, сжал запястье супруги до боли и застегнул на нем браслет. — Ну вот, кажется, неплохо.
Едва он отпустил ее руку, как Силия, не в силах уступить, сняла часы и положила их на прилавок.
— Спасибо, дорогой, — сказала она, с улыбкой глядя в его зеленые глаза, — но эти часы мне не нравятся.
— Может быть, ты выберешь сама? — Его голос был мягким как шелк, но взгляд предупреждал, что этот бунт будет иметь серьезные последствия.
Поняв, что теперь уйти из магазина без покупки не удастся, она обернулась к продавцу и решительно сказал:
