– Но у нас нет костюмов, – возразил Ковальски.
– То-то и оно, – развел руками Магдоу.
Через четверть часа летящий вертолет был обстрелян с земли из легкого оружия. Это был не «Сикорский», как у Гумилева, а обычная гражданская модель, и пули в некоторых местах насквозь пробили обшивку и плексигласовые окна. По счастью, никто не пострадал.
– А я предупреждал, – сказал майор, вглядываясь в проплывающий внизу безрадостный пейзаж. – Тут народец такой – могут и «Стингером» долбануть.
Маккормик ничего не ответил, но на всякий случай поднял «Белл» повыше, словно это могло спасти от обстрела из ПЗРК.?Ковальски вслед за майором посмотрел в окошко и поежился.
– А что вы делали, майор, когда все это началось? – неожиданно спросил он.
Магдоу задумался, подперев кулаком подбородок.
– А знаете, не помню, – с некоторым удивлением произнес он. – Совершенно не помню, что я делал… И потом, как разграничить, когда именно все началось? Когда мы узнали об этом из телевизионных новостей? Или когда наш полк послали перекрывать федеральную автотрассу?
– Люди часто не помнят, что делали, когда свершилось то или иное историческое событие, Пол, – вмешался Маккормик. – Или не хотят об этом рассказывать.
– Я видел телепередачу про ветерана Второй мировой, – добавил майор. – Ведущий спрашивал старичка, что тот делал, когда японцы напали на Перл-Харбор и раздербанили к чертовой матери почти весь наш тихоокеанский флот. Знаете, что ответил старичок?
– Что? – спросил Ковальски.
– «Я, – говорит, – пьяный валялся. Мы с парнями обыграли в бейсбол команду из соседнего городка, ну и отметили это дело. Очухался весь в блевотине, а папаша и говорит – вставай, сукин сын, у нас война с узкоглазыми».
Маккормик громко расхохотался, а Ковальски покачал головой:
– Ерунда. Такое не выпустили бы в эфир.
– А сюжет и не выпустили. Просто у меня приятель работает на телеканале, он мне показал.
– Вот видишь, – заметил Маккормик напарнику. – Да ты сам-то помнишь, чем занимался?
– Конечно. Сидел дома, читал «Ветер в ивах»>?>>[10].
– У тебя разве есть ребенок? – несказанно удивился Маккормик.
– При чем тут ребенок? Нет у меня никакого ребенка.
– А кому же тогда ты читал «Ветер в ивах»?!
– Я просто так его читал. Я очень люблю эту книгу.
– Интересно, что сказал бы психолог из Бюро, – покачав головой, пробормотал Маккормик и заложил крутой вираж.
Напарник обиженно посмотрел на него и отвернулся. Но долго молчать он не смог – видимо, нервное – и некоторое время спустя поинтересовался у Магдоу:
