— Я уже все сделал.
— Когда ты успел?
— Ну, я и улицы мету тем же методом, — улыбнулся Фадди, щелкнул пальцами и легкий ветерок пронесся по кухне, сметая невидимую пыль.
— А как вы сеете, пашете, делаете вино, наконец?
— Все так, дорогая, все так.
Мы поели, причем я ощутила непонятную мне пустоту в душе.
— А море — настоящее? Вчера его не было.
— А сегодня есть. Ты недовольна?
— Довольна.
Пляж оказался пустынным. Мы были одни. Купальник удивительного фасона и расцветки сидел на мне превосходно. Я оглянулась. Даже мороженое не купишь. Тоска! Пошла купаться. Выходя из воды, увидела, что на песке у моря негде встать: столько народу. Дети брызгаются у берега, справа молодежь играет в пляжный волейбол, слева под тентом столики и кресла.
— Хочешь сок? — спросил Фадди.
— Нет.
Я смотрела вокруг. Народ с остервенением выполнял свои обязанности. Ни разу никто не поменялся местом с другим. Если кто-то был в воде, он там и оставался, если бегал за мячом, то все время в одну и туже сторону. Меня это несколько напрягло.
— Пойдем, — сказала я,
Накинув пляжный халат и отойдя метров двести, оглянулась — моря как и не было.
— Тебе же не понравилось, — объяснил Фадди.
Я промолчала. В доме нас встретила веселая танцевальная музыка. Вчерашней комнаты, где мы ужинали, не было. На ее месте оказался уютный внутренний дворик, с прекрасными розами, простеньким прудиком и крытой галереей. Там был растянут гамак, стоял столик с закусками и вчерашним вином. Ну, что же, отдыхать, так отдыхать.
Я устроилась в гамаке. Фадди сел в кресло напротив, наполнил бокал:
— Ну, как ты? Остаешься?
— А у меня есть выбор?
— А как же! Если ты захочешь уехать, я тебя не удержу.
— Знаешь, Фадди, мне, конечно, надоело одиночество, но не до такой степени, чтобы променять его на новое. И скука! Здесь такая скука!
— Скука? У нас масса развлечений. Весь мир к твоим услугам! Я знаю, ты хотела в Австралию, вот она: выгляни из окна.
Я взглянула в окно. Там во всей красе раскинулся Сидней. В другом окне я увидела Париж.
— Выбирай, называй город, и мы — там!
Подойдя ближе, я стала внимательно всматриваться в улицы Сиднея. Как заводные по кругу ездили автобусы и легковушки, одни и те же люди сворачивали за угол, одни и те же — выходили из дверей магазинов. Суррогатные Сидней, Лондон, Париж. Суррогатная жизнь. Я оглянулась на Фадди:
— Прости, я ухожу. Мне надо на работу, мне жить надо.
— Ты же хотела.
— Мало ли что я хотела! Больше не хочу! Как мне выбраться отсюда?
