Потеря Смоленска свидетельствовала об уже окончательном изменении баланса сил в пользу Москвы. Явная диспропорция военных потенциалов Московского государства и Великого Княжества Литовского не в последней степени была обусловлена разницей их внутреннего устройства.
Наше государство развивалось в сторону укрепления конституциализма и автономизма. Начиная с XIV века монарх раздавал высшим слоям общества разнообразные привилегии, даровал личные и имущественные свободы, ставя себя тем самым в зависимость от этих слоев. В конце XV века власть монарха в Великом Княжестве Литовском официально ограничила великокняжеская рада, состоящая из вельмож, а в XVI веке — и вальный (всеобщий) сойм шляхты. Коронуясь, монарх вынужден был присягать своим подданным, что не будет нарушать их прав и вольностей. Его постановления вступали в законную силу только после согласия всего сойма.
Основным принципом государственного управления в Великом Княжестве было сохранение старины — традиционного порядка жизни. «Мы старины не рухаем, а новины не вводим», — обещал гражданам монарх. Он оставлял за собой только наиболее важные функции государственного управления, а все остальное передавал в руки местных общественных сил. В Великом Княжестве веками существовали старые княжения, земли и волости, сохранявшие определенную автономию и обособленность.
Московское государство развивалось в противоположном направлении. Уже в XV веке оно имело ярко выраженный деспотический характер. Власть монарха тут ничем не ограничивалась. Присоединяя новые земли, Москва лишала их всяких прав, нивелировала местные особенности и подчиняла центральной администрации.
Политическая программа аннексии, подкрепленная тезисом о будто бы наследном праве Москвы на территорию Беларуси и Украины, с одной стороны, и тоталитарная система управления, с другой, обусловили милитаризацию государства. Армия московского правителя по своей численности превосходила вооруженные силы любого другого европейского государства, система мобилизации была упрощенной и эффективной, а все вопросы войны и мира решал сам монарх.
Генадзь Саганович
После объединения летописной Литвы с Новогородским княжеством и создания таким образом нового государства язычник Миндовг вынужден был принять христианство.
Согласно Густынской летописи, уже в 1246 году в собственной резиденции в Новогородке он крестился в православие — веру своих подданных — белорусов. Однако политическая ситуация заставила Миндовга спустя некоторое время еще раз изменить вероисповедание.
