— Оливер! Оливер! — вскричала Хелина с неподдельным ужасом.
— Не бойтесь ничего, Хелина! — отвечал Оливер. — Я вынесу вас отсюда. Я…
Оливер говорил так, дабы успокоить девушку, сам же он вовсе не был уверен, что им удастся спастись. Как сможет он уберечь ее от ярости волн, если вода с каждой минутой прибывает и грозит затопить их убежище? Где искать место, недосягаемое для разъяренной стихии?
Сознавая всю безнадежность их положения, молодой человек всеми силами старался сохранять самообладание: если он утратит присутствие духа, иссякнут и силы физические. Тогда ему не спасти Хелину. Измученная долгим напряжением, она начинала понемногу сдавать. Оливеру хотелось ободрить девушку, но он чувствовал, что надежда покидает и его!
— Хелина, дорогая Хелина! — прошептал он, склонившись к ней. — Тогда, по приезде в Обан, я узнал, что это вы… что это благодаря вам я был спасен.
— Оливер… Так вы знали? — тихо прошептала она.
— Сегодня я возвращаю вам свой долг. Я спасу вас!
Молодой человек убеждал себя, что их ждет спасение, хотя лавины воды снова и снова обрушивались на «трон Фингала», где они стояли, тесно прижавшись друг к другу. Вода окатывала их с головы до ног, и Оливеру все труднее становилось защищать свою спутницу от волн. Два или три раза их едва не смыло. Он удержался из последних сил, ощущая, как руки Хелины сплелись у него за спиной, и понимая, что, если он сорвется, ее тоже унесет в море вместе с ним.
Было уже около половины десятого. Буря все не утихала, напротив, она, казалось, достигла своего апогея. Гигантские волны врывались в пещеру Фингала и с оглушительным грохотом разбивались о стены, подмывая опоры, откалывая большие куски базальта, которые падали в воду, образуя черные воронки в кипящей, светящейся в полумраке пене. Оливер опасался, что под напором воды рухнут своды грота, и тогда им обоим придет конец. Его охватило какое-то странное оцепенение, но он не сдавался. Порой ему не хватало воздуха. Когда воздух врывался в пещеру вместе с накатившей волной, казалось, будто море дышит, то отступая назад, то снова вздымаясь. Мисс Кэмпбелл была почти без чувств.
— Оливер… Оливер… — шептала она, повиснув у него на руках.
Прижав девушку к груди, Оливер Синклер плотнее втиснулся в расселину. И тут он почувствовал, что Хелина похолодела — сознание покинуло ее. Ему захотелось согреть безжизненное тело, отдать все тепло, какое еще оставалось в нем, но обоих снова окатило водой. Если б Оливер хоть на миг потерял сознание, все было бы кончено. Однако этот смельчак продолжал сопротивляться напору волн, уверенный, что продержится до утра, пока не прекратится шторм.
