Должно быть, Патч обыскивал каюту.
– Что вы здесь искали? – спросил я.
Он молча поднял голову, посмотрел на меня и открыл огромный дорожный сундук, на котором красовались ярлыки отелей Токио, Иокогамы, Сингапура, Рангуна.
– Держите! – протянул он мне огромный брезентовый мешок.
Мы вытащили его в коридор, а оттуда на верхнюю палубу. Патч вернулся, запер дверь в каюту Деллимара и принес с собой нож. Вспоров брезент, мы вытащили желтую резиновую лодку и надули ее. Она была около двенадцати футов в длину и пяти в ширину. К ней были приложены весла, руль, телескопическая мачта, подзорная труба, нейлоновые шкоты и такой же парус и даже рыболовные снасти.
– Он был трусом? – полюбопытствовал я. – Согласитесь, довольно странно владельцу судна иметь в своем багаже надувную лодку, словно бы он готовился к кораблекрушению.
Однако Патч лишь сказал: .
– Пора двигаться!
Я уставился на него в полном недоумении: покинуть относительно безопасное судно и променять его на хрупкую резиновую лодчонку!
– Ведь сейчас еще прилив! Не лучше ли подождать отлива?
– Но нам нужен ветер, – заявил Патч, пытаясь определить его направление. – Он уже изменился на румб–два. Если повезет, то задует норд–вест. – Патч взглянул на часы и скомандовал: – Идем! У нас в запасе еще четыре часа прилива.
Я пытался убедить его подождать следующего прилива и воспользоваться всеми шестью часами,, но он не хотел и слушать.
– К тому времени почти стемнеет. А если ветер изменится? На таком судне лавировать по ветру невозможно! Давление снова может понизиться. Вы же не хотите опять попасть в шторм. Я даже не представляю, что может произойти при отливе. Может снести всю палубу вместе с капитанским мостиком.
Конечно, он был прав. Мы спешно собрали все необходимое: еду, карты, ручной компас, запас одежды, не забыв зюйдвестки и резиновые сапоги. Вот только клеенчатых накидок нигде не было, и мы прихватили оба синих плаща.
Без четверти десять мы сбросили лодку с передней палубы и прыгнули в нее. На веслах мы отошли на некоторое расстояние от «Мэри Дир» и поставили парус. К этому времени солнце скрылось в серой пелене надвигающегося дождя, и скалы отходили от нас все дальше и дальше, превращаясь в неясные зубчатые очертания.
Мы взяли курс на Ле–Соваж, и через некоторое время мелькающий свет бакена высветил последние скалы. «Мэри Дир» была уже не более чем размытым пятном на поверхности воды. Пройдя Ле–Соваж, мы совсем потеряли ее из виду.
