говорил депутат. Причем не просто знал, а дословно, будто сам написал эту речь.
- Кха-кха! - сказал Петр. - Ваша фракция узурпировала власть в думе, но это не значит, что мы все будем плясать под вашу дудку.
Через несколько мгновений Мириновский повторил эти слова.
- Черт побери! - пробормотал Петр недовольно. - Что еще за глюки?
Вскоре он нашел приемлемое объяснение своей осведомленности. Очевидно, он уже слышал и запомнил эту речь, яркую и эмоциональную, как и все речи Мириновского. Так бывает. Ведь передачу просто повторяют. Петр переключил канал и отдал себя во власть голливудскому ширпотребу. Посмотрев на бессмысленную стрельбу, взрывы и мордобой несколько минут, он подумал, что телевидение упорно делает из него идиота (причем эта мысль вызвала у него какое-то смутное и непонятное чувство), он приглушил звук, и сделал несколько звонков знакомым из газетных кругов. Однако звонки не принесли ничего. Несмотря на то, что до летних каникул было довольно далеко, жизнь замерла, вокруг не происходило никаких более-менее заметных событий, а, стало быть, иссяк денежный ручеек, который питал Петра все время. Приходилось ограничивать запросы и переходить в полуголодное состояние. Осознав это, Петр принялся бродить по квартире. И каково же было его удивление, когда он на полу перед входной дверью обнаружил тысячерублевую ассигнацию!
- О! - только и сказал он, схватил куртку и побежал в магазин.
Вскоре он сидел на кухне как царь на именинах и поедал бутерброды с баклажанной икрой, сыром и копченой колбасой, запивал их томатным соком и чувствовал себя просто прекрасно. Ведь, в сущности, все беды человеческие происходят от голода, а когда желудок полон, человек становится если не счастлив, то хотя бы находится на полпути к счастью.
Наевшись, Петр растянулся на диване, и очень скоро заснул под бормотание телевизора.
Приснилась ему странная женщина, которую он где-то когда-то встречал, потому что лицо ее было до боли знакомым. Женщина была невысокая, плотная, коренастая, с толстыми губами и огромными кулаками.
- Не наделай глупостей! - повторяла она поминутно, и подносила к носу Петра кулак, от которого явственно пахло водкой. - А то станешь полным идиотом, гы-гы.
Петр косил глазами на кулак и молчал. Он был не в силах открыть рот и спросить, в чем именно заключаются глупости, которых он не должен был делать. Ему совсем не хотелось становиться полным идиотом, но он не знал, как этого избежать, а женщина во сне не объяснила.
