Энтони. Ах, Юри, не будь таким занудой! Если все показывать правильно, как тогда выглядел бы космический бой? Это была бы жуткая скука! А твой любимый фильм какой?
Я. Никакой.
Энтони. Разве так можно? А книжка? Любимая книжка? Тоже нет? Ну, знаешь ли... Так нельзя! А композитор? А художник?
Я. А у тебя кто любимый художник? Он что рисует? Комиксы?
Энтони. А хоть бы и комиксы. Но у меня он хотя бы есть.
Я. У меня тоже есть. Куинджи. Слыхал?
Энтони (уважительно). Нет, не слыхал. Он кто? Еврей?
Я. Он обрусевший грек. И книжка любимая у меня есть, и фильм. Только мне не хочется об этом говорить...
Земля. "Марсолет", я Земля, слышу вас хорошо. Прием.
Я отлетаю в сторону, делая вид, что обиделся. Энтони замучил всех "Звездными войнами". За время полета он посмотрел их раз пятьдесят. Видеомагнитофон у нас один, а спрятаться особо негде, вот и мы с Джоном были вынуждены смотреть вместе с Энтони. Джон любил смотреть мультфильмы про Тома и Джерри. Ну ладно бы раз в неделю, но каждый день... Я же не отдавал предпочтения ничему, практически ничего не смотрел.
Вот так мы и летели себе к Марсу. Интересно сделалось тогда, когда Марс можно стало рассматривать в бинокль. Каждый из нас, если был свободен от вахты, прилипал к иллюминатору и до боли в глазах вглядывался в поверхность планеты.
- Где каналы? - возмущался Джон. - Почему я не вижу каналов?
- А их нет, - с тайным злорадством отвечал я. - Их давно уж не видно. Да и были ли они вообще? Первые телескопы были такими несовершенными.
- А я утверждаю, что не Марсе есть жизнь! - горячился Джон. - Вот увидите - мы высадимся и найдем жизнь!
- Ну-ну, - скептически осаживал его я. Мы и так уже герои - никто из людей так близко не приближался к Марсу. Если мы еще высадимся на планету, то наши имена навеки будут высечены на скрижалях истории космонавтики. Ну а если мы еще откроем на Марсе жизнь... Нам воздвигнут памятники! В полный рост.
- Я не понимаю твоей иронии, Юри, - говорил Джон. - Такое впечатление, что тебе вовсе не хочется высаживаться на планету. Давай скажем Земле, что ты неважно себя чувствуешь, и ты останешься на орбите?
- Ну уж нет! Я прекрасно себя чувствую, если не считать запора, но вы тоже мучаетесь запорами - это последствия многомесячного принятия консервированной пищи. Мы все в равном положении. Но свое право высадиться на планету я буду отстаивать с оружием в руках. Одним словом - не зли меня - убью!
Мы смеемся шутке и оставляем эту тему. Но в моей голове появляется дьявольская мысль. Я гоню ее, топчу, засовываю как можно глубже, но она высовывается и вертится в голове. Мысль подленькая - нужно сделать так, чтобы Джон не смог стать первым человеком, ступившим на поверхность Марса. Он сейчас подсказал метод для осуществления этой мысли - сделать так, чтобы Джон неважно почувствовал себя перед высадкой.
