— Хм… — пробормотала Терри, как только закрылись двери. — Интересно, что это за важное дело?
— Не знаю, — Винсент пожал плечами. — Мередит не сказала.
— Да… Думаю, скоро мы это узнаем, — философски сказала Терри. Она, наконец, поставила сумки, которые держала в руках. — А пока я действительно пойду и посмотрю, чем можно перекусить, как предложил Бастьен.
— Я присоединюсь к тебе. Возможно, найду что-то и для себя, — заявил Винсент. А потом проследовал за ней на кухню.
— Не пойму, в чем проблема, — произнес Бастьен в телефонную трубку, принуждая себя сохранять спокойствие.
Он не мог поверить, что тем важным вопросом, из-за которого Мередит попросила связаться с ней, был звонок флориста,[43] касающийся приготовлений к свадьбе Кейт и Люцерна. Бастьен понимал, что Кейт, будучи невестой, придает этому первостепенное значение, но для него это всего лишь мелкая задачка. Цветочник же, горемычный парень с несчастным пронзительным голосом, говорил, а, скорее, лепетал так, как будто случилась страшная катастрофа.
— Я уже все вам объяснил, мистер Аржено, — раздраженно повторил он. — Весь урожай Стерлинг-роз[44] нашего производителя был уничтожен…
— Да, да. Я помню, их сожрала тля.
— Не тля, сэр, — поправил его флорист, стараясь говорить терпеливо. — Это было…
— Не важно, — прервал Бастьен, начиная выходить из себя. Человек так все усложнял. Хотя ответ был достаточно прост. — Погибли розы одного производителя — найдите другого.
Последовала пауза, сопровождающаяся многострадальным вздохом.
— Никто не может просто так взять да заказать семь сотен стерлинг-роз. Это очень редкие цветы. Они все раскупаются еще до того, как вырастают.
— В таком случае, замените их другими цветами, — предложил Бастьен.
— Центральным звеном всей свадьбы были именно Стерлинг-розы, — завопил флорист. — Все цвета подобраны в соответствии с ними. Никто не может просто…
Бастьен нахмурился, напряженно слушая, но парень внезапно замолчал. Он был уверен, что услышал чей-то голос в магазине, прежде чем звонивший куда-то отошел. Да… Молодой человек явно расстроился: должно быть, принадлежал к художникам эмоционального типа, подумал Бастьен. Однако сам он никогда бы не сравнил флориста с художником, хотя у парня, безусловно, был темперамент.
— Алло! Роджер? Вы на месте?
— Роберто! — отрезал тот, затем прокашлялся: — Мой ассистент только что передал мне факс с новостями похуже. Это касается вазонов,[45] которые выбрала миссис Ливер.
