— Прекрасно, — ухмыльнувшись, сказала Крейя.
Зейн зарычал.
Собравшиеся вокруг него женщины пришли в восторг и исполнились ещё большей решимостью заполучить себе этого вампира.
Волна гнева захлестнула Нолу, но она поборола его, как и последовавшее за ним чувство полной беспомощности. Ей не следовало бояться Зейна. Ей нужно было наслаждаться его обществом, когда у неё была такая возможность. Лишь прикосновения этого вампира за всю её жизнь не наполняли Нолу отвращением. В его нежнейших ласках было что-то… почти благоговейное. Если бы она его приняла, он, вероятно, смог бы изгнать из её души демонов прошлого. Он, возможно, смог бы спасти её от себя самой.
Но теперь она не узнает этого никогда.
— Можете передраться тут за меня, если желаете, — прошипел Зейн сквозь сжатые зубы, — но знайте, я уничтожу победительницу голыми руками.
Нола знала, что этот мужчина слов на ветер не бросает.
— Какой же он мстительный, — довольно прощебетал кто-то.
— Как мне подходит, — выкрикнул другой женский голос.
— Его семя достанется мне, — прорычала третья воительница, — Я дам жизнь его потомству.
— Никто из вас не будет носить моего ребенка, — проревел вампир.
Он просто не может быть рабом. Ноле отчаянно захотелось кричать. Он был слишком горд, слишком дерзок. И в этом они оба были так похожи. Только благодаря этим своим качествам она в свое время, в конце концов, взбунтовалась против своей матери и убила её. Хотя теперь нередко засыпала в слезах, мечтая вырвать эти воспоминания из своей памяти.
Хмурая от невеселых мыслей Нола устремилась вперёд и протянула руку, надеясь, что на этот раз, всего лишь единожды, её пальцы не скользнут сквозь тела амазонок бесплотным призраком, и она сможет оттолкнуть их со своего пути. Вопреки её чаяниям рука, как обычно, беспрепятственно прошла сквозь тела сестёр, словно сотканная из тумана.
Нола вскрикнула от отчаянья.
Однако никто по-прежнему не обращал на неё никакого внимания.
— Те из вас, кто хочет получить вампира, выходите в круг, — велела Крейя своим резким голосом, обрывая разразившуюся перепалку, и воительницы немедленно повиновались, шагая мимо Нолы к указанному месту и иногда даже сквозь неё.
— Проклятье! — закричала Нола, — Да услышьте же меня!
Но всё было бесполезно. Она могла кричать, сколько угодно. Её никто не слышал.
Опустив голову и ссутулившись, юная амазонка подошла к Зейну и опустилась перед ним на землю. Он тоже, казалось, её не видел. И всё же, она почти что… почти почувствовала тепло, исходившее от него, и мурашки прокатились с головы до пят по телу девушки.
