— Это мы ещё посмотрим, — ответил Зейн, наконец, спуская ноги с кровати.
— Ты только вернулся, — вмешался Лайел. — Куда ты опять собрался?
— За своей женщиной.
И на этот раз он никому не позволит разлучить её с собой.
Стоны, вскрики и лязг металла о металл вырвали Нолу из её беспокойного сна. Ей хотелось подняться и взглянуть, что происходит, но она не могла заставить себя пошевелиться. Её спина представляла собой сплошное кровавое месиво, кожа была содрана так, что не осталось ни одного живого места. Да и остальные части тела были не в лучшем состоянии после боя с Амелией. Благодаря своей решимости, которая была намного сильнее любого оружия, Нола вышла победительницей из этой битвы. Но никакая решимость не помогла бы ей остаться невредимой. Её руки, живот и ноги сплошь и рядом покрывали глубокие порезы, нанесённые мечом.
Нола лежала на кровати, распростёртая на животе поверх груды мягких одеял. Она была одна, в полном одиночестве. Никому не позволялось помогать ей. Ни в чём. Амазонки исцелялись так же медленно, как люди, так что она знала, что ей предстояло страдать так ещё много недель.
Снаружи снова донёсся пронзительный крик. Все конечности девушки были словно налиты свинцом, и она никак не могла заставить себя принять хотя бы сидячее положение. Не говоря уже о том, чтобы раздобыть какой-никакой еды. Хотя у неё по правде не было сил даже на то, чтобы поесть. И всё же, несмотря ни на что, она хотела помочь своим сёстрам. Несмотря ни на что, она любила их.
— Вас ждёт смерть за это, вампиры! — прокричал кто-то из амазонок.
— Только не от твоей руки, — ответил мужской голос. Царь вампиров?
Несмотря на испытываемую боль Нола широко улыбнулась и расслабилась. Зейн был здесь.
Битва продолжалась несколько часов. Нола не желала зла своим сёстрам и не хотела, чтобы они пострадали. Однако она также не хотела потерять Зейна. Поэтому ожидание оказалось невыносимым. Она то и дело прикусывала щёку изнутри от волнения, впивалась ногтями в ладони. Её бросало то в жар, то в пот, отчего пострадавшая спина начинала гореть, словно её поджаривали на костре.
Наконец, когда она уже думала, что вот-вот сойдёт с ума от неизвестности, полог шатра поднялся, пропуская внутрь дневной свет. И в то же мгновенье он предстал перед ней. Её вампир. Зейн. Сердце Нолы заколотилось с такой силой, будто хотело вырваться из рёбер наружу.
— Знала, что придёшь, — шепнула она едва слышным голосом. Она не кричала, когда её секли плетями, не издала ни звука. Но, казалось, что крики, сдерживаемые ей тогда, изодрали её горло в кровь.
