Как вести себя с Терехиным? Жизненный опыт подсказывал Лукину воздержаться от открытого проявления презрения к нему, и он заставил себя прислушаться к голосу Романа Яковлевича.
— У нас с Германией заключен мирный договор, — переменил тему разговора Терехин. — Договор о ненападении. Гитлер понимает, что Советский Союз — это не Франция и не Бельгия. Нет, Гитлеру сейчас не до нас, ему еще с Англией разделаться надо. А к тому времени мы станем мощным бастионом. — Передохнув, Терехин уже спокойнее продолжал: — И все же, Михаил Федорович, скажу вам откровенно, на душе как-то… Вдруг чего… Ну, мало ли… Скажите, генерал, мы готовы?
— Я готов, — ответил Лукин, намереваясь выйти в коридор. Ему было тягостно вести разговор с этим человеком. Но Терехин положил пухлую ладошку на руку Лукина.
— Ладно, оставим эту тему. Чего это мы, в самом деле, о политике? Расскажите-ка лучше, как семья, как Надежда Федотовна?
— Мефодиевна, — сухо поправил Лукин.
— Да, Мефодиевна, простите. И дочка у вас была, Юля, кажется.
— Все живы-здоровы.
— Если вас в Киев переводят, то это даже очень хорошо, — Терехин говорил все тише и медленнее, очевидно, сон одолевал его. — Опять в одном городе будем, как в Харькове. Помните Харьков, ХТЗ, дебаты на бюро обкома, котлованы, лопаты, грабарки? Грабарки… много грабарок… — Терехин зевнул, его глаза слипались. Еще борясь со сном, он пытался что-то сказать.
Слава богу, уснул! Лукин, стараясь не разбудить Терехина, осторожно отодвинул дверь купе и вышел в коридор. Он достал папиросу, прикурил и с наслаждением затянулся. Ветер короткими вихрями врывался в приспущенное окно, подхватывал дым и уносил в ночь.
Помнит ли Лукин Харьков, ХТЗ? Разве забудешь такое! В двадцать девятом-тридцатом годах 23-я стрелковая дивизии Лукина крепко помогла строителям тракторного завода — одного из первенцев советской индустрии. Разве забудешь, как Михаил Иванович Калинин вручил дивизии орден Ленина, а он, комдив, был награжден орденом Трудового Красного Знамени Украинской республики?
Все помнит Лукин: и первого секретаря обкома Федяева, замечательного человека, честного, принципиального коммуниста, оклеветанного и арестованного как врага народа. Помнит и Терехина, члена бюро обкома. Правда, после того как в тридцать пятом Лукин уехал в Москву на должность военного коменданта гарнизона, в суматохе новых нелегких забот стал он как-то забывать некоторых харьковских товарищей по работе.
Дел было невпроворот. Помимо гарнизонной службы надо было обеспечить охрану военных объектов, патрульную службу, подготовку и проведение военных парадов и демонстраций трудящихся.
