И успехи у гитлеровцев действительно были. Их танковые клинья упорно стремились рассечь оборону наших армий. Кровопролитные бои продолжались с нарастающей силой. Под Смоленском тоже было жарко, но такого количества танков и авиации противник там не применял. Танки наступали волнами с самого рассвета и до темноты. Артобстрел не прекращался. Лишь ночью становилось немного тише. Всюду были видны багровые зарева пожаров. Горели деревни, горели леса, то есть все, что могло гореть, горело.
19-й армии были переданы 143-я танковая бригада и 134-я стрелковая дивизия из резерва фронта, 127-я танковая бригада, дивизион «катюш» и 214-я стрелковая дивизия из 16-й армии. Это значительно укрепило положение.
4 октября командарм получил приказ командующего фронтом, поощряющий действия 19-й армии, призывающий другие армии равняться на армию Лукина.
Большую роль в поднятии морального духа войск сыграла хорошо организованная партийно-политическая работа. Командиры и политработники штаба армии постоянно находились в войсках.
К 5 октября врагу все же удалось выйти к Днепру на рубеж 32-й армии генерал-майора Вишневского и обрушить мощный танковый и авиационный удары по 101-й танковой дивизии оперативной группы Болдина, правому флангу 140-й стрелковой дивизии. В ходе этого боя фашисты овладели мостом и переправой через Днепр южнее населенного пункта Болышево и захватили плацдарм на восточном берегу реки.
Второй удар группа армий «Центр» наносила по 24-й и 43-й армиям восточнее Рославля. После ожесточенного боя противнику удалось прорвать фронт в стыке этих объединений, куда устремились танки, артиллерия и мотопехота. Личный состав этих армий, состоявший в основном из частей народного ополчения, имел крепкий моральный дух, но был плохо вооружен, недостаточно хорошо обучен и не сколочен. Противнику быстро удалось взломать оборону дивизий первого эшелона, расчленить их и продвинуться на восток.
Теперь совершенно отчетливо определились направления ударов противника на Вязьму: от Спас-Деменска с юга и из района Холм-Жирковского с севера. 19, 16 и 20-я армии Западного фронта оказались под угрозой окружения. В такое же положение попадала и 32-я армия Резервного фронта.
Командующий Западным фронтом Конев доложил по ВЧ Сталину о прорыве обороны в направлении Холм-Жирковского и на участке Резервного фронта в районе Спас-Деменска, а также об угрозе выхода крупной группировки противника в тыл армиям Западного фронта. Сталин выслушал Конева, но не принял никакого решения. Связь оборвалась, и разговор прекратился. Конев тут же по «Бодо» связался с начальником Генерального штаба маршалом Шапошниковым и доложил ему обстановку, Конев просил разрешения отвести войска фронта на гжатский оборонительный рубеж. Шапошников выслушал доклад и сказал, что доложит Ставке. Однако решения Ставки в тот день не последовало.
