ораторские способности совсем не надеюсь, почему и отказался. Если бы Вы согласились, было бы хорошо. (Киев, 1.11.1903).
Книга Шестова «Апофеоз беспочвенности» вышла в январе 1905 г. в издательстве «Общественная польза». Она состоит из предисловия и 168 афоризмов. К ней даны, как приложения, две статьи, написанные Шестовым в 1902 г. до отъезда за границу и опубликованные в 1903 г., о которых речь была ранее (см. стр.54). Эти статьи: «Власть идей» и «Юлий Цезарь Шекспира». «Статья эта обретает особенный интерес, — пишет Иванов-Разумник о второй из них, — при сопоставлении с первой книгой Шестова [ «Шекспир и его критик Брандес»] и первой его газетной статьей о Шекспире: три эти произведения на ту же тему отделены друг от друга значительными промежутками времени и отразили на себе эволюцию мировоззрения Л.Шестова» (Иванов-Разумник. О смысле жизни, стр. 165).
И.Корвин-Хорватский, Г.Ловцкий и Эрге рассказывают о впечатлении, произведенном в свое время в литературных кругах появлением «Апофеоза беспочвенности»:
Однажды, когда я уже значительно подрос и знал уже всего Пушкина, Толстого и Тургенева, к нам приехал поэт Минский. Мама очень заволновалась, т. к. мы ожидали также приезда Буренина и Бурнакина, которые только то и делали, что несправедливо травили этого возвышенного человека в «Новом Времени»… «Я вам привез нечто замечательное, — сказал Минский, целуя маме руку и невольно любуясь на ее красоту, — это книга Льва Шестова, философа, отрицающего философию». Облобызавшись с отцом, Минский достал из английского портфеля желтой кожи книгу, на которой было написано: Посвящается всем фи-
лософам по поводу их недомыслия!..[41] «В нашей философской литературе Шестов занимает своеобразное амплуа: философа, отрицающего философию, — сказал приехавший к нам поэт, потрясая желтой книгой Шестова. — По нынешним временам, когда живописцы отрицают рисунок и перспективу, композиторы — мелодию и гармонию, поэты — размер и рифму, почему бы не существовать философу, отрицающему разум? В сущности, все прославленные философы за последние сто лет только и делали, что отрицали примат разума — Шопенгауер во имя воли, Гартман — во имя бессознательного, Нитше — во имя инстинкта, Бергсон — во имя интуиции, американские прагматисты — во имя религиозного опыта. Но, борясь с рационализмом во имя какого-то другого начала, каждый из этих философов создавал на месте прежней метафизики свою собственную систему. Шестов ничего не создает! Он с большим мужеством и, нужно сказать, с большим талантом нападает на бедных философов… Шестов не лукавит, он предельно искренен и сам-то владеет словом в совершенстве и обладает разумом обоюдно-отточенным! У Шестова всегда фейерверк мыслей, но он пользуется разумом, чтобы побороть разум! Разум разум попрал! Вы назовете такую деятельность внутренне противоречивой? — Шестов ответит вам, что это и есть беспочвенность и с улыбкой пройдет мимо»… А.Ф.Кони важно заметил: «Сознаюсь, я не совсем постигаю, чего собственно добивается Шестов, нападая на науку за ее обобщающие методы». Все стали обсуждать с азартом книгу Шестова… Но больше всех слушал, как завороженный, Боря Пастернак. Он мне шепнул, расширяя свои прекрасные глаза: «Тебе не понять этого! А я весь дрожу!»… Все глядели на Минского, все слушали его воркующий голос и с почтением глядели на книгу Шестова, которую Минский держал в руках. Далее Минский стал читать язвительную книгу Шестова… Неожиданно прибыли в экипаже с вокзала А.А.Бурнакин и В.В.Розанов, они тотчас приняли участие в обсуждениях и спорах о книге Шестова. (И.Корвин-Хорватский. Голубой дым. — «Русское Воскресение», Париж, 23.07.1960).
