и вся встрепенулась: новая работа Шестова и на ту же тему. Пишу в редакцию, спрашиваю адрес… Тогда [1902 г.] завязалась наша долгая переписка… Из всего погибшего в 17 году в московской квартире мне больше всего щемит душу потеря тоненькой пачки шестовских писем того раннего периода… В первый раз я видела Шестова в 1903 году в Швейцарии, в Интерлакене… Он пришел как из опаленной Иудейской земли — темный загар, коричневая борода и такие же курчавившиеся над низким лбом волосы. Добрые и прекрасные глаза… Ему 38 лет — он и не кажется старше, но почему какая-то надломленность в нем. (Герцык, стр.99-101).
Затем, вероятно, в 1904 году, Шестов побывал у Герцык в Москве. Она рассказывает, как они вместе рассматривали «Новый Путь»:
Шестов не заражен кружковщиной, как многие тогда. Смотрим с ним очередную лиловую книжку «Нового Пути» (журнал мистиков-модернистов). Я со всем пылом пристрастия: «Только здесь сейчас и жизнь!» А он в ответ: «Так мы с вами думаем, а посмотрите у "Нов. Пути" 5 тысяч подписчиков, а у "Русского Богатства" — тридцать (цифры привожу примерно). Значит, другим нужно другое». Негодую. Довод от количества мне, конечно, неубедителен! Да, трезв он, но эта трезвость и эти его приятели в разных лагерях — не от глубокого ли равнодушия ко всему, что не сокровенная его тема? (Герцык, стр.104).
Как было указано, осенью 1903 г. Шестову пришлось вернуться в Киев. Оттуда он пишет Софье Гр.:
Вы, верно, уже сердитесь на меня, что я так долго не писал. Но в день получения Вашего письма пришла телеграмма из Киева: меня извещали, что отец заболел. Я в этот же день выехал в Россию — и до сих пор не успел придти в себя. Только 3–4 дня тому назад в болезни отца наступило прочное улучшение. Теперь можно будет, наконец, осмотреться и подумать о своих делах…
Вы ведь к первому декабря приедете? Скажите, нет ли у Вас желания прочесть что-либо в литературном артистическом обществе? Если есть охота, напишите сейчас, так как хлопоты о разрешении продолжаются 5–6 недель. К Вашему приезду можно было бы успеть исходатайствовать /…?/ разрешение. А наше общество очень нуждается в рефератах, и я, в качестве члена, который не уплатил своего взноса (10 рублей — Вы понимаете, что я не могу так скоро решиться на такую колоссальную затрату), считаю своей обязанностью по крайней мере способствовать его процветанию путем привлечения новых деятельных сил. Если хотите читать, повторяю, то напишите сейчас же. Ведь Вы в Киеве не слишком долго проживете — так нужно заблаговременно похлопотать. Кстати, не взялись бы Вы о Тургеневе прочитать? У нас предполагается Тургеневский вечер. Предложили мне — но я никогда в жизни не выступал перед публикой и на свои
