А-а-а!» Громче всех кричал шестилетний Петруша. На берегу бегала Елена с маленьким Павликом на руках: «Спасите! Помогите!» Ринальдо заткнул дыру курткой, схватил Петрушу: «Перестань кричать, не то брошу в воду!» Тот сразу умолк. Потом Саша с Мишелем взялись за весла и кое-как сумели причалить к берегу.
В другой раз, спасаясь от «испанских жандармов», Мишель прыгнул с берега на плот, поскользнулся и, разбив голову, лишился чувств. Очнувшись, он услышал шепот Петрушп: «Бедный Мишель! Вдруг умрет». — «Он проживет дольше всех нас!» — уверенно сказал Саша. Слова оказались пророческими. И вот братья давно уж канули в Лету, а Михаил сидит в таежной заимке и слышит их детские голоса. И так горько, невыносимо тяжко сделалось от этого, что он застонал…
Петр был всего на три года моложе Михаила. И если к старшим братьям — Николаю и Александру относился с огромным почтением, то к Мишелю, почти ровеснику, у него подобного чувства в детстве не было. Не очень общительный, сдержанный характер создал Петру славу надменного гордеца, хотя в сущности он был отзывчивым, добрым малым.
Служба его начиналась блистательно. В августе 1824 года мичман Петр Бестужев сопровождал Александра I во время поездки в Кронштадт и Рамбов. С гордостью Петр писал матери, что был всюду от государя в нескольких шагах. «Что же касается до князей великих, то они так часто (особенно Николай) посещают Кронштадт, что мы встречаем их запросто, как давно знакомых частных людей».
Накануне восстания старшие братья отправили Петра в Кронштадт, но, к удивлению, он вернулся оттуда, упросив Михаила не говорить другим братьям, что он здесь. А наутро Петр, добровольно став связным, как челнок, сновал между казармами Московского полка и Гвардейского экипажа. Когда Александр и Михаил Бестужевы вывели солдат к Сенату, Петр прибыл туда и выполнил просьбу Михаила — вернуться в экипаж и сообщить брату Николаю о начале восстания. И тому удалось вывести моряков.
«Всему виной Бестужевы», — говорили в Петербурге после восстания. И слова эти были близки к истине.
Петра сослали на Кавказ. В 1829 году, когда их полк стоял в Ахалцихе, город окружило многотысячное войско турок. Двенадцать дней шел штурм крепости, но огромная орда не могла одолеть горстку русских солдат, которые, дождавшись помощи, уничтожили врага. Сразу после этого Петр написал братьям в Забайкалье.
«Около двух лет постоянно шумят надо мною знамена Марса… Кровавым потом и грудью заслужил я первые галуны — радугу после потопа… Ожесточенные не знают пощады; назад возвращались мы по трупам убитых. До тысячи насчитали их! Военное ремесло портит человека. Кровь вражеская смывает с него оболочку сострадания и заливает в душе знамя божественной чувствительности…
