— В итальянском есть выражение «страна чудес»? Как у Алисы? — спросила я.
— Не знаю, прямо так, кажется, нет. Будет что-то вроде il mondo fantastico, наверное. Алиса в il mondo fantastico. — Она рассмеялась. — В наших сказках нет таких чудачеств, и по количеству кроликов нам до британцев далеко, у нас в ходу волшебные превращения, все ищут любви. Мне из детских сказок запомнился Король любви — зеленая птица, улетевшая вдаль, и прекрасная Анжиола, которой по воле злой ведьмы пришлось ходить с собачьей мордой вместо лица, пока настоящий пес, благородный маленький рыцарь вроде Лео, не снял заклятие. Мне нравились такие сказки, а еще про всякие заколдованные королевства, которые надо пробудить к жизни.
— Да, точно, Зачарованная долина. В детстве я заиграла пластинку с этой сказкой до дыр, перелистывая картинки в книжке. Грозная черная туча наконец ушла, выглянуло солнце, и на деревьях снова распустились листья. Каждый раз такая радость. Наверное, в этом и смысл — ценить солнце и свет.
— Именно, ценить. А еще помнить, что бывают тучи, — для детей это важный урок. А еще прислушиваться к птицам, деревьям и собакам — но это мы с тобой и тик знаем. А теперь займемся работой. Я принесу загадочный ларец, за ланчем узнаем мнение Маттео. Приятного тебе утра, Нел, дорогая. Думаю, мои платья тебе придутся впору, как считаешь?
Я раскрыла окна, и бледный свет облачного, уже не такого ослепительного дня наполнил комнату. Усевшись на пол, я почувствовала себя почти что среди подруг, как будто шкатулки представляли моих знакомых, с которыми мы вместе учились в школе и жили здесь тоже вместе. Если не считать детского сада, меня определяли в женские учебные заведения до самой магистратуры, где в нашем ежедневном окружении вдруг появились мужчины. Наконец у девчонок, на все детство и юность запертых в своем тесном мирке, появились и другие способы выплеснуть молодую энергию, Кроме диких выходок. Каково же было в монастырях, Где такое на всю жизнь, как они выдерживали? Видимо, с большими сексуальными и межличностными трудностями, ответила я сама себе. Ничего, обещанная Лидия все расскажет.
Зато в результате, как мне кажется, я получила в той замкнутой обители более приличное образование.
Мы боготворили мисс Кингли, нашу меланхоличную англичанку, которая в седьмом классе задавала нам писать стихи под Чосера, и пробовали свои женские чары на столь редко нам достававшихся учителях-мужчинах. Каково им было, молодым людям, выдерживать массовую стрельбу глазками от двадцати пяти девчонок в клетчатых юбочках и гольфиках? Непреодолимый соблазн, полагаю. А исповедникам в монастырях легче? В конце концов, эти девушки не выбирали служение Господу, они попадали в Ле-Вирджини из сытой, обеспеченной жизни, вкусив удовольствий, a а какие могут быть еще удовольствия в семнадцать-то лет? В исповедальнях потемки.
