— Это точно! Высвобождение энергии из низшей материи этого мира и управление ею — что может быть круче? Атомная энергия — это такая невообразимая сила… А ты ею повелеваешь… Наверно, это просто завораживает!
Я почувствовал себя польщенным, но вскоре мне стало стыдно.
— На самом деле, — сказал я откровенно (чему сам слегка удивился), — вначале я именно так и рассуждал. Как дите малое. Вообще не знаю, чем я думал, когда пошел в этот НИИ.
— Сейчас для науки плохой период, — возразила Ники. — Но это же временно.
— Это «временно» может затянуться лет на двадцать!
— Ну и что? — буркнул Валенок за моей спиной. — Подумаешь, каких-то жалких двадцать лет.
— Конечно, я в любой момент могу оттуда уйти, — продолжал я, не реагируя на его подколку. — Но куда? И зачем?
— Забавно, — сказал Грег, слушавший меня очень внимательно. — Выбираешь правильно, но сам себе не можешь объяснить собственный выбор. И начинаешь бестолково суетиться, потеряв направление…
Я с жаром закивал.
— Да, да. В этом все и дело. Отсутствие целей в жизни.
— Все-таки странная эта фраза — «Цель жизни».
— Почему? — удивился я.
— Цель подразумевает достижение результата. Те, кто так ставит вопрос, ничего не знают о том, что такое время. Эта фраза подразумевает, что время линейно.
— А разве нет?
— Конечно, нет.
«Ничего себе заявочки», — подумал я и сказал:
— Это не доказано. И вообще, нам толком ничего не известно о времени. Но мы же говорим о человеческой жизни. Человек рождается, живет и умирает. Это ли не линейность?
Грег помотал головой.
— Чисто человеческий подход. Люди считают, что рождение — начало, смерть — конец. А это не так. Ни рождения, ни смерти на самом деле нет.
— А что есть?
— Превращение.
Я вытаращил на него глаза и затаил дыхание, ожидая продолжения.
— Таким образом, — закончил Грег, — имеет смысл говорить не о цели, а о способе жизни. Иными словами, цель жизни в том, чтобы прожить ее правильно.
— Может, ты еще знаешь, что такое «правильно»? — спросил я язвительно.
Грег кивнул.
— Не для всех, — уточнил он. — Для некоторых.
Я невольно разволновался, потому что и сам об этом немало думал и приходил к примерно таким же выводам, только вот что такое «правильно» — понятия не имел.
— Этому ты и учишь Ники?
— Ну, и этому тоже.
— А меня мог бы? — спросил я неожиданно для себя.
Грег усмехнулся.
Все-таки я попал на собеседование, доперло до меня. Это не просто приятная болтовня. Меня изучают.
Оценивают мою пригодность… к чему?
— Ладно, — сказал Грег, вынимая руки из карманов. — Поговорили, переходим к делам. Показывай глаз.
