— Он твой учитель?
— Воспитатель, — буркнула Ники, породив в моем воспаленном сознании образ колонии для несовершеннолетних.
— Чему он тебя учит-то? — осторожно поинтересовался я.
— Жизни, — кратко ответила она. Подумала и добавила: — И смерти.
Мне внезапно захотелось пойти домой, навернуть макарон с сыром и лечь спать.
Блин, с кем же это я ухитрился познакомиться?! Вот ведь влип!
Но все только начиналось. Я еще не понял, КАК я влип.
Мы прошли через сквер насквозь, снова пересекли улицу Савушкина и оказались на Приморском проспекте. Тут я сообразил, что выбрал крайне неудачное направление для прогулки. С одной стороны тротуара стремительно проносились машины, слепя фарами, и улетали в темноту. На другой стороне чернела Большая Невка в белях пятнах подтаявших льдин, дальше — полный мрак. Елагин остров. Горят одинокие фонари, и нет ни единого прохожего, кроме нас. И верно, какой идиот пойдет гулять в парк в такую погоду и в такое время?
Кроме девочки-эмо.
— Ага, — пробормотала Ники, завидев воду. — Прекрасно!
Она стремительно перебежала Приморский проспект, не обращая внимания на машины. Я, проклиная все на свете, устремился за ней.
Дальше мы пошли вдоль берега Невы. Мокрый нетоптаный снег под ногами превращался в кашу. Машины обдавали нас грязными брызгами. Ники снова завела песню про своего «воспитателя».
Его звали Грег.
И он был самым крутым в мире. Ну конечно.
— Хочешь, я расскажу, как мы с ним познакомились? — спросила она и, не дожидаясь моей реакции, начала: — Папа мне ничего не объяснил. Просто привез меня обратно в Питер. Сказал, типа — хватит страдать фигней. Пора начинать учиться. Я отца вообще-то уважаю и никогда с ним не спорю. Но тут уж я очень разозлилась. Ненавижу, когда мной распоряжаются, словно куклой. А он привел какого-то мужика, пред ставил нас друг другу и вышел. Мы стояли друг напротив друга… я еще подумала — нарочно ничего не буду говорить, пусть он первый начнет. Отца я слушаюсь, но этому типу я в лояльности не клялась. И тогда Грег сказал мне одну вещь — очень странную. Он спросил: «Чем ты готова пожертвовать ради превращения?»
— В самом деле, странный вопрос, — озадаченно сказал я.
— Больше он ничего не сказал и ушел. Я долго обдумывала его слова. Весь вечер и ночь. Ответа так и не нашла, кстати. Но… знаешь, что я поняла утром? Что он — настоящий, и что он мне нужен.
Ники грустно усмехнулась.
— Что я в него влюбилась с первого взгляда — это я уже гораздо позднее догадалась…
