— А что? — спросил его Чак успокаивающим тоном.
— Вы когда-нибудь об этом задумывались?
— О твоем мозге?
— О мозге вообще. Моем, вашем, любом. В сущности, это двигатель. Ну да. Тонко отлаженный мотор. С кучей разных деталей — передачи, болты, пружины. Мы даже не знаем, зачем нужна половина из них. Но если откажет одна… нужна половина из них. Но если откажет одна маленькая деталь, всего одна… Вы задумывались об этом?
— Да как-то нет.
— А вы задумайтесь. Это как с автомобилем. То же самое. Одна передача полетела, один болт треснул, и вся система накрылась. Ну как жить, когда ты это понимаешь? — Он постучал себя пальцем по виску. — Все спрятано здесь, и ты не имеешь к этому доступа и, в сущности, ничего не контролируешь! Это оно контролирует тебя. А если в один прекрасный день оно решит не выходить на работу? — Он подался вперед, и они увидели напрягшиеся жилы на шее. — Тогда считай, что ты в глубокой заднице, правильно?
— Интересный взгляд, — сказал Чак.
Питер снова откинулся на спинку стула, вдруг сделавшись апатичным.
— Это пугает меня больше всего.
Тедди, чьи мигрени награждали его способностью улавливать чужие флюиды, идущие от невозможности контролировать собственные мозговые процессы, готов был в целом признать правоту Питера, однако больше всего сейчас ему хотелось схватить за горло этого маленького засранца, припечатать к печке у задней стены кафетерия и вытряхнуть из него все про несчастную сиделку, которую он порезал.
Ты хоть имя-то ее помнишь, Пит? А как насчет ее страхов? А? Ее страхом был ты. Она честно старалась делать свое дело, чтобы заработать на жизнь. Может, у нее были дети. Может, она откладывала деньги сыну или дочери на колледж, на лучшую долю. Такая скромная мечта.
Но какой-то психопат и маменькин сынок из богатенькой семьи решил иначе. Мечта отменяется. Как и нормальная жизнь для вас, мисс. Отменяется раз и навсегда.
Тедди разглядывал сидевшего напротив него Питера Брина, и его так и подмывало врезать этой гниде в лицо так, чтобы врачи потом не смогли собрать всех косточек у него в носу. Так врезать, чтобы этот звук застрял у него в голове до конца дней.
Вместо этого он закрыл файл со словами:
— Вы ведь были прошлой ночью на групповой терапии вместе с Рейчел Соландо?
— Да, сэр.
— Вы видели, как она ушла наверх к себе в палату?
— Нет. Сначала ушли мужчины. Она еще сидела вместе с Бриджет Кирнс и Леонорой Грант и этой сестрой.
— Сестрой?
Питер кивнул:
— Рыжей. Иногда она мне нравится. Вроде как настоящая. А иногда, сами знаете…
