Затем мгновенно и внезапно все полностью исчезло. Это не могло быть просто попаданием из зенитки. Единственные повреждения, которые я получил, произошли при падении самолета, да и те — простые царапины. Я остался цел и невредим, но слепота и непонимание пришли ко мне.
Дружелюбные батаки нашли меня в покалеченном самолете и выходили от лихорадки и припадков ярости своими странными, грубыми, но эффективными методами. Никогда мне не приходило в голову, что они оказали мне большую услугу, чем спасение моей жизни.
Но у их шамана закрались сомнения. Он что-то знал. Он производил свои загадочные заклинания с веревкой с завязанными на ней узлами и горстью риса, потея от напряжения, которого я не понимал тогда.
Я помню разрисованную уродливую маску, нависающую надо мной из темноты, руки, двигающиеся странными, властными жестами.
— Вернись, о душа, где бы ты ни пряталась, в лесах, в горах или в реке. Смотри, я вызываю тебя, «тоэмба брас», яйцо истины Раджи, «меелиджа», одиннадцать целебных хинных листьев...
Да, они все сначала очень жалели меня. Шаман был первым, кто почувствовал что-то не то — и ко мне начали относиться настороженно. И я чувствовал, как увеличивается эта настороженность, как меняется отношение ко мне. Они боялись не меня — я в этом был уверен — но... чего?
До того, как вертолет прилетел забрать меня обратно в цивилизованный мир, шаман немного рассказал мне. Возможно, столько, сколько осмелился.
— Ты должен прятаться, сын мой. Всю свою жизнь ты должен прятаться что-то ищет тебя...
Он произнес слово, которого я не понял.
— И оно пришло из другого мира — из страны духов, чтобы охотиться за тобой. Помни — все магические предметы должны быть для тебя табу. А если это не поможет, то, может быть, тебе удастся найти волшебное оружие. Но мы не можем помочь тебе. Наши силы недостаточно могущественны.
Он был рад, когда я улетел. Все были рады.
И после этого я не находил себе места, потому что что-то полностью изменило меня. Лихорадка? Возможно. По крайней мере, я не чувствовал себя тем самым человеком, каким был раньше. Сны, воспоминания — меня что-то преследовало, как будто где-то, когда-то я оставил какую-то жизненно важную работу незаконченной...
Я почувствовал, что могу говорить с моим дядей спокойней.
— С меня как будто спала пелена тумана. Я более ясно стал понимать многое — казалось, все приобрело иной смысл. Со мной происходят вещи, которые казались мне ранее невероятными. Но не сейчас.
