«Одно время у нас, в России, - да и на Западе – считалось за правило третировать философию: это было признаком «хорошего тона», это свидетельствовало о принадлежности к наиболее прогрессивной части интеллигентного общества. И доставалось же тогда бедным «метафизикам» всех цветов и запахов! Все, что не укладывалось в рамки «точного», «положительного» знания, получало название «метафизических бредней», высмеивалось и освистывалось с веселым, молодым, преисполненным глубокой веры в науку, задором… Нечего и говорить, что поход против «зарвавшихся» метафизиков» имел вполне достаточное основание и что злостные нападки на «натурфилософию», претендовавшую объяснить все явления природы при помощи одного лишь творческого вдохновения и независимо от опыта и наблюдения, были в то время естественны, необходимы и даже целесообразны. Но… как это почти всегда бывает, нападающие в пылу полемического задора хватили, что называется, через край: вместе с водою…был выплеснут из ванны и ребенок. Прошли десятилетия, страсти поулеглись, и история вновь произнесла свой беспристрастный суд над спорящими сторонами. Оказалось, что в рассуждениях «метафизиков» и «натурфилософов» не все были лишь «бредни»; оказалось, что, например, у величайшего из «метафизиков»…, Канта, и наиболее «фантастичного» из «натурфилософов» Окена, имелись в распоряжении и такие идеи, под которыми не откажется подписаться ни один из представителей «точного знания», как бы далеко ни шли его инстинктивные антипатии к всевозможным «бредням».
Гениальный творец «Общей естественной истории и теории неба», бросивший миру бессмертную идею о происхождении вселенной, Иммануил Кант в различных сочинениях своих высказывал взгляды, которые без колебаний можно поставить на одну доску с некоторыми положениями дарвинизма и эволюционной теории (теория развития). Он настаивал на постоянном развитии высших форм жизни из низших, он доказал происхождение различных «видов» организмов от общих предков, он говорил о родстве человека с его первобытными четвероногими собратьями… Обстоятельное знакомство с фактами сравнительной анатомии – науки еще бедной в то время – приводит Канта к тому выводу, что строение животных свидетельствует о некотором общем плане, из которого путем различных видоизменений могли развиться самые разнообразные «виды» животных. «Эта аналогия форм, - пишет он в «Критике чистого разума». – поскольку они при своем различии соответствуют одному общему прототипу, подкрепляет предположение о действительном родстве их по происхождению от одной общей праматери.» Эта мысль о «родстве по происхождению» всех организмов, эта идея об «общей праматери», тенденция вывести весь органический мир из «бесформенной материи и присущих ей сил» - все это стало достоянием естествознания наших дней. Давайте не будем походить на Ивана, не помнящего родства, и отведем метафизику Канту подобающее ему почетное место в галерее творцов современного научного мировоззрения.
