Хода моему рапорту не дали. Комиссар училища полковой комиссар Семен Петрович Каминский объяснил: война предстоит длительная, стране понадобится очень много летчиков, готовить их призваны опытные инструкторы.
Слова полкового комиссара вначале поразили меня: подобно большинству советских людей я не сомневался, что разгром германского фашизма - дело нескольких недель, в худшем случае - месяцев. Представить подлинные размеры обрушившейся на народ беды я, конечно, тогда не мог. Отказ командования училища удовлетворить мою просьбу заставил меня подчиниться. А вскоре вышел приказ Верховного Главнокомандующего, который запрещал направлять на фронт летчиков-инструкторов из военных училищ. И стало совершенно ясно: обижаться не на кого; отказывая мне н отправке на фронт, командование училища поступило и мудро, и справедливо.
Однако то, что понимаешь разумом, не всегда принимаешь сердцем. Три месяца спустя я подал второй рапорт с просьбой об отправке на фронт, а в дни, когда фашисты рвались к Москве,- третий. В тревожное лето 1942 года, когда был издан приказ э 227, известный под названием "Ни шагу назад!" четвертый. В разгар битвы за Сталинград - пятый.
В просьбах мне всякий раз отказывали. И все же я достиг цели. Произошло это так.
Условия обучения курсантов-летчиков в Закавказье были очень сложны: аэродромы стиснуты горами, узкие поля перерезаны поливными каналами и загромождены валунами. При вынужденной посадке жизнь курсанта-новичка подвергалась гораздо большей опасности, чем на равнине. К естественным трудностям обучения во время войны прибавились новые: вблизи нашего аэродрома появились аэродромы других частей, количество пилотажных зон сократилось, а сроки обучения курсантов стали более сжатыми.
Однако с этими трудностями мы справлялись. Достаточно сказать, что обучая курсантов и переучивая на истребители МиГ-3 и ЛаГГ-3 летчиков, потерявших машины в боях, мы не допустили ни одного летного происшествия.
Беспокоило другое: курсантов обучаем по программе мирного времени, никто из инструкторов училища на фронте не бывал, опыт боевых действий авиации незнаком нам даже теоретически. Словом, готовим просто пилотов, а не воздушных бойцов. Вывод напрашивался сам собой: летчиков-инструкторов училища необходимо время от времени направлять в качестве стажеров в действующие авиационные части.
Осенью 1942 года я поехал в Баку. За помощью в решении важных для училища вопросов вынужден был обратиться к работникам ЦК Компартии Азербайджана. Во время обстоятельной беседы, естественно, зашла речь о подготовке молодых летчиков. Умолчать об идее фронтовой стажировки инструкторов я не мог. Просил разрешения набраться боевого опыта и самому.
