— Очень многие люди сказали бы, что безответственно как раз распространять мысли, вызванные отвращением. Или анархические идеи. Или ощущение неразберихи.
Анна проговорила все это полушутя, жалостливо и удрученно, предлагая ему в этом ей подыграть.
И Томми мгновенно отреагировал: закрылся, откинулся назад, всем своим видом показывая, что она обманула его ожидания. Она, как и все остальные, — а именно на это указывала его упрямая поза, исполненная показного терпения, — неминуемо должна была однажды его разочаровать. Томми снова ушел в себя, проговорив:
— Как бы там ни было, я спустился к вам, чтобы это сказать. Я бы хотел еще пару месяцев провести в бездействии. В конце концов, это обходится значительно дешевле, чем учеба в университете, к которой склоняли меня вы.
— Дело не в деньгах, — сказала Молли.
— Ты поймешь, что дело как раз в деньгах, — сказал Ричард. — Если ты передумаешь, позвони мне.
— Я позвоню тебе в любом случае, — ответил Томми, вежливо.
— Спасибо, — сказал Ричард, лаконично и с горечью в голосе. Несколько минут он стоял молча, зло ухмыляясь и глядя на женщин. — Я загляну к тебе на днях, Молли.
— Всегда пожалуйста, — сказала Молли сладким голосом.
Он холодно кивнул Анне, на мгновение положил руку на плечо сыну, который никак на это не отреагировал, и ушел. Томми тотчас же встал:
— Я пойду к себе.
С опущенной головой он направился к двери, неловко нащупал дверную ручку, приоткрыл дверь ровно настолько, чтобы в нее протиснуться: казалось, он с усилием выдавил себя из комнаты; и они услышали, как Томми, ступая шумно и равномерно, поднимается наверх.
— Так, — сказала Молли.
— Так, — сказала Анна, готовая к тому, что подруга призовет ее к ответу.
— Похоже, тут много чего происходило, пока меня не было.
— Начать с того, что, похоже, я наговорила Томми лишнего.
— Или сказала недостаточно.
Анна с усилием произнесла:
— Да, я знаю, тебе бы хотелось, чтобы я обсуждала с ним творческие проблемы и все такое прочее. Но для меня это не так…
Молли просто ждала, глядя на подругу скептически и даже с каким-то горьким сожалением.
— Если бы я воспринимала ситуацию как некую творческую проблему, все было бы очень просто, правда? И мы могли бы вести такие, знаешь, умные разговоры о том, что же такое современный роман. — В голосе Анны звучало сильное раздражение, и она попыталась выдавить из себя улыбку, чтобы смягчить это впечатление.
— Ну и что же в этих твоих дневниках?
— Это не дневники.
