— И тогда твоя жизнь, вот увидишь, станет еще более приземленной и ограниченной, чем та, которую тебе предлагаю я, — сказал Ричард.
Томми смутился.
— Думаю, ты на самом деле не понял того, что я пытался сказать. Возможно, я не слишком ясно все объяснил.
— Ты превратишься в праздного завсегдатая кафешек, — сказал Ричард.
— Нет. Я так не думаю. Ты говоришь это только потому, что тебе нравятся лишь те, у кого много денег.
Трое взрослых замолчали. Молли и Анна ничего не говорили потому, что обе видели: мальчик может сам за себя постоять; Ричард же молчал потому, что боялся дать волю гневу. Через какое-то время Томми заметил:
— Возможно, я мог бы попытаться стать писателем.
Ричард испустил стон. Молли, сделав усилие над собой, промолчала. А Анна воскликнула:
— Ах, Томми, и это после всех советов и предостережений, которые ты от меня услышал!
На это он ответил с любовью, но упрямо:
— Ты забываешь, Анна, я не разделяю твоих замысловатых представлений о писательском ремесле.
— Каких еще замысловатых представлений? — резко спросила Молли.
Томми сказал Анне:
— Я обдумывал все то, что ты мне сказала.
— А что она тебе сказала? — настаивала Молли.
— Томми, с тобой страшно дружить, — произнесла Анна. — Стоит сказать что-нибудь, ты сразу воспринимаешь все очень серьезно.
— Но ведь ты говорила со мной серьезно?
Анна подавила импульс отделаться какой-нибудь шуткой и сказала:
— Да, я говорила серьезно.
— И я в этом не сомневался. Поэтому я думал о том, что ты сказала. В твоих словах было что-то высокомерное.
— Высокомерное?
— Да, я так думаю. Оба раза, когда я заходил к тебе, ты много говорила, и, когда я подытожил все, что я услышал, мне показалось, что это звучит как-то высокомерно. И в этом есть что-то презрительное.
А двое других, Ричард и Молли, тем временем расслабленно откинулись на стульях; исключенные из разговора, они обменивались взглядами, улыбались, зажигали сигареты.
Анна же, памятуя о том искреннем порыве, который она все время чувствовала, общаясь с Томми, решила проигнорировать даже свою лучшую подругу Молли, во всяком случае — пока.
— Если это было похоже на презрение, значит, я думаю, мне не удалось правильно все объяснить.
— Да. Потому что это означает, что ты не доверяешь людям. Я думаю, ты боишься.
— Чего? — спросила Анна. Она чувствовала себя выставленной напоказ, незащищенной, особенно — перед Ричардом; в горле у нее пересохло и покалывало.
— Одиночества. Да, я знаю, это звучит смешно применительно к тебе, потому что ты, разумеется, предпочла одиночество такому браку, в который вступают, лишь бы не чувствовать одиночества. Но я имею в виду кое-что другое. Ты боишься писать о жизни то, что ты думаешь, потому что ты можешь оказаться выставленной напоказ, оказаться незащищенной, ты можешь остаться одна.
