– Рейхсмаршал Геринг – в Нюрнберге, а господин фон Риббентроп – у себя дома, в замке Фушл.
– Немедленно вызовите их, – приказал Гитлер. – Дело не терпит отлагательств.
Гитлер снова стал читать, на этот раз вслух:
– «…и если это предприятие, которое, признаюсь, имеет очень мало шансов на успех, окончится провалом и судьба отвернется от меня, это не будет иметь печальных последствий ни для вас, ни для Германии. Вы просто объявите, что ничего не знали о моих намерениях, и сообщите всем, что я лишился рассудка».
Гитлер опустил письмо и подошел к большому окну, выходившему на горные вершины, за которыми лежал Зальцбург.
В комнате наступило молчание.
Неожиданно в дальнем конце открылась дверь, и в кабинет вошла Ева Браун, одетая в юбку из твида, шерстяной свитер и туфли без каблуков. Она неуверенно посмотрела на Пинтша и произнесла:
– Обед готов.
Гитлер кивнул, сложил письмо Гесса, сунул его в конверт и опустил в правый карман своего кителя.
Пинтш по-прежнему стоял по стойке «смирно». Его никто не отпускал, а Гитлер, по-видимому, совсем о нем забыл. Но, подходя к двери в столовую, он глянул через плечо и сказал:
– Пойдемте, Пинтш.
Это можно было истолковать только как приглашение к обеду.
Пинтш шел по коридору на приличном расстоянии от фюрера. Мартин Борман, начальник партийной канцелярии и брат Альберта, вышел из своего кабинета и пошел рядом с Пинтшем.
– Что случилось? – тихо спросил он.
Альберт сказал ему, что Пинтш приехал один, без Гесса, и оба брата были заинтригованы.
Теперь, когда Гитлер узнал, что Гесс улетел, Пинтш решил, что может сообщить об этом Борману.
– Штелвертретер улетел в Шотландию, – прошептал он.
Борман был поражен. Он понятия не имел о том, что задумал Гесс, и инстинктивно почувствовал опасность.
– Я ничего об этом не знаю, Пинтш, – сказал он, – не впутывайте меня в это дело.
Наконец они вошли в столовую, где уже собрались остальные приглашенные. Гитлер сел за стол, стоявший в центре комнаты. Рядом с ним устроилась его любовница Ева Браун, а сбоку от нее – Мартин Борман. За столом сидели также Риббентроп, министр иностранных дел, который приехал из Фушла, генерал Эрнст Удет и капитан Карлхайнц Пинтш. Еда была спартанской. Гитлер страдал от сильного расстройства желудка, и его обед состоял из овощей и йогурта. Ему даже не подали хлеба. Гости должны были довольствоваться жидким супом, небольшим куском мяса и сырыми фруктами.
Закончив есть, Гитлер встал и поцеловал руку Еве Браун. Гости отодвинули свои стулья и тоже поднялись. Часы на стене в столовой, обитой панелями, показывали половину первого.
