Но было и другое чувство. Здесь, на узле, Михаил узнал, как много радистов-разведчиков действует во вражеском тылу вокруг Ленинграда. Это радовало молодого бойца. Ведь каждый работает на победу.
* * *
Курьер принес полосы. Сразу две. Так бывает: в типографии, видно, шли на пределе графика. «Свежей голове» следовало приниматься за дело, читать.
Это был номер за 8 мая, в канун Праздника Победы.
В конце номера скорбные слова некролога. Мы прочли их волнуясь. Оказалось, скупые петитные строчки имели прямое отношение и к очерку, который мы писали, и к той работе — мы тогда еще не знали этого, — которая завладеет нами надолго. Именно это заставляет нас привести некролог полностью, таким, каким мы увидели его впервые:
«После тяжелой и продолжительной болезни скончался член КПСС с 1929 года, ведущий конструктор и изобретатель в области радио инженер-подполковник Михалин Борис Андреевич.
Б. А. Михалин родился в 1907 г. в семье крестьянина. С 13 лет начал свою трудовую деятельность. Почти 30 лет жизни он отдал делу укрепления обороноспособности нашей Родины. Под руководством и при непосредственном участии Б. А. Михалина были разработаны образцы и организован серийный выпуск широко известной переносной радиостанции «Север», успешно применявшейся в партизанских соединениях и частях Советской Армии в годы Великой Отечественной войны.
За выполнение ответственных заданий командования и большой вклад в развитие военной техники Б. А. Михалин награжден 11 орденами и медалями.
Память о Б. А. Михалине, талантливом военном инженере, скромном и принципиальном коммунисте, хорошем друге и товарище, навсегда сохранится в наших сердцах.
Группа товарищей».
Мы хотели рассказать об одном из сотен партизанских радистов, упомянули его чудесную рацию, которая позволяла в самых трудных, самых неподходящих условиях быстро устанавливать связь с Центром, передавать ценнейшие данные разведки. Мы знали, что еще не пришло время рассказать историю радиостанции — историю, которую прежде знали лишь посвященные. И вот это время настало. Назван и человек, который создал ее, а значит, и незримо участвовал в боевых рейдах, находился рядом с каждым радистом, зажавшим в пальцах рукоятку телеграфного ключа.
То, что было нами написано, теперь стало лишь черновиком, заготовкой. Ибо в нашем рассказе отсутствовал Михалин, по существу, ничего не сказано о «Севере». Работу следовало продолжить.
Это было почти интуитивное решение — сделать написанное максимально содержательным, овладеть новым материалом. Мы еще не понимали важности задачи, которая стояла перед нами.
