Греческая история, том 1. Кончая софистическим движением и Пелопоннесской войной | страница 39



Вообще зависимость большей части античных истори­ков от источников, которыми они пользуются, очень велика. Греческая историография до конца сохранила на себе следы своего происхождения от эпоса; отсюда обыкновение встав­лять в рассказ речи, которым не пренебрегали даже писатели вроде Фукидида или Полибия, — отсюда те фантастические описания битв, в которых полководцы нередко играют роль гомеровских героев, — отсюда те чудеса и трогательные происшествия, о которых с такой любовью распространяют­ся столь многие из этих историков. Если лучшие из них смотрели на эти приемы с презрением, то для большинства история все-таки была частью изящной литературы, и свою цель они видели не столько в выяснении исторической исти­ны, сколько в том, чтобы заинтересовать читателя. Развитию этой школы сильно способствовало и риторическое направ­ление, получившее господство в IV веке. Таким образом, содержание сплошь и рядом отходило на второй план перед формой; о тщательном анализе источников в нашем смысле не думал почти никто, и обыкновенно писатель просто спи­сывал свой источник, большей частью еще придавая ему тенденциозную окраску. В научной обработке истории древ­ность никогда не пошла дальше первых опытов, да и от них до нас дошли лишь обломки.

Сказанное особенно применимо, конечно, к тем руково­дствам по всемирной истории, которые начали появляться со времен Августа для удовлетворения потребностей „образо­ванной" публики. Самостоятельные исследования не входи­ли в задачу их составителей; они довольствовались собира­нием отрывков. Так написал Николай Дамасский (род. ок. 64 г. до Р.Х.) на греческом языке всеобщую историю от древнейших времен до своих дней, — огромное сочинение в 144 книги, которое, однако, погибло именно вследствие сво­ей обширности. До нас еще дошли большие извлечения из первых семи книг, содержавших историю Греции и Востока до Кира. Такой же характер носила и „Филиппова история" („Historiae Philippicae") Помпея Трога из Нарбонской Гал­лии, который жил около этого же времени и писал на латин­ском языке по греческим источникам. Из этого сочинения, кроме краткого пересказа содержания, сохранился лишь эксцерпт, сделанный во II или III веке Марком Юнианом Юстином, — жалкая компиляция, которая именно поэтому много читалась во времена отцов церкви. К сожалению, и мы при­нуждены пользоваться этой книгой, так как для некоторых периодов греческой истории она представляет единственный дошедший до нас связный рассказ, как, например, для эпохи до Персидских войн, и особенно для большей части III и второй половины II столетия.