Секретарь с президентом отвлеклись от бумаг и заслушались. Когда же Тонский кончил, президент встал, подошел к нему и искренне сказал:
— Если б вы не уехали, Тонский, из вас, возможно, вышел бы великий хазан! Таланта вам не занимать.
Тонский промокнул вспотевший лоб шелковым платочком и кивнул, не зная, что ответить.
— Талант большой, а вот терпения не хватает, — добавил президент. Потом похлопал бывшего хазана по плечу, вернулся к столу и уже оттуда закончил: — Чтобы чего-нибудь добиться, одного таланта мало! Нужно терпение! Вы думаете, этот шул держится на гениях? На ротшильдах, шагалах, эйнштейнах и жоржах ульмерах?[4] Нет, он держится на дурачье вроде меня, секретаря и казначея-селедочника. На том, что кто-то занимается расписками, счетами, половыми досками и залитыми потолками. Терпение — вот что движет миром! — заключил он сам для себя и для внимавших ему ангелов небесных. — Терпение и больше ничего!
Случайно или нет, но каждый раз, когда Алекс Дортин оказывался рядом с оптовой лавкой Колегского, его вдруг припекало сходить по малой нужде.
Хозяин, завидя его на пороге и не слушая ни объяснений, ни извинений, привычно показывал рукой на дверь, ведущую на склад, где и располагался туалет.
Дортин теперь жил в провинции, сюда же, в район улицы Тюренн, наведывался раз в неделю, по понедельникам, чтоб закупить товар у своих обычных поставщиков. Колегский к их числу не относился, хотя, случалось, Дортин и у него перехватывал пиджачок-другой. Однако почему-то мочевой пузырь Алекса облюбовал именно эту лавку и пригонял его сюда к концу дня.
Бухгалтерша Колегского, чей стол стоял у двери на склад, а стало быть, и в туалет, всегда помахивала ему рукой в знак приветствия.
А когда он выходил, спрашивала:
— Полегчало? У меня то же самое, хоть на улицу не ходи. Ну а как у вас там идут дела?
Алекс Дортин хмыкал что-то неопределенное и подходил к Колегскому, который встречал его словами:
— Полегчало? У меня то же самое, хоть на улицу не ходи… Ну а как у вас там идут дела?
Хозяин и бухгалтерша, можно подумать, разучивали оперный дуэт.
С одной стороны, эти еженедельные поездки Алексу нравились: приятно провести хоть несколько часов в столице, а с другой — не очень, потому что лишний раз показывали: жизнь в провинции совсем не такова, какой ему когда-то рисовалась. Кроме того, он должен был с утра все закупить и тем же вечером вернуться. Получалось — весь день на ногах, не считая передышки у Колегского. На это он и сетовал оптовику, особенно в подробности не углубляясь. Тот слушал и кивал.
