Хелен дождалась бы его наверняка. Мэри и Том могли бы уйти, но Хелен бы дождалась.
Он в страхе бросился к шкафчику, на котором стояло его имя. Ручку, которую он когда-то легко повернул, пришлось сильно дернуть, чтобы замок открылся. Вакуум в шкафчике мешал дверце открыться, и когда она, наконец, отворилась, послышался хлопок. Одежда висела на вешалках, а обувь выстроилась рядком внизу. Он схватил штаны и влез в них, потом втиснул ноги в ботинки. Отворив дверь морозильной комнаты, он увидел, что холл пуст, а главный вход в корабль стоит открытым. Он пробежал через зал к открытому входу.
Пандус спускался на травянистую равнину, протянувшуюся влево. Вправо из равнины вырастали неровные холмы, а за холмами вздымался к небесам могучий горный хребет, подернутый синеватой дымкой от расстояния. Равнина была пуста, не считая травы, волнующейся, словно океанская гладь под дыханием ветра. Холмы были покрыты деревьями с черно-красной листвой. В воздухе носился резкий, свежий запах. Никого не было видно.
Он наполовину спустился по пандусу и по-прежнему никого не увидел. Планета была пуста, и ее пустота словно тянулась к нему. Он начал было кричать, спрашивая, есть ли здесь кто-нибудь, но страх и пустота поглотили его слова, и он не смог договорить. Он задрожал от сознания, что что-то идет неправильно. Так не должно быть.
Повернувшись и тяжело ступая, он взошел по пандусу и шагнул в люк.
— Корабль! — завопил он. — Корабль, что за чертовщина происходит?
Корабль ответил у него в голове — спокойно, незаинтересованно:
«В чем дело, мистер Хортон?»
— Что происходит? — заорал Хортон, теперь уже больше сердитый, чем испуганный, рассерженный снисходительным спокойствием этого большого чудовища — Корабля. — Где остальные?
«Мистер Хортон, — ответил Корабль, — здесь никого больше нет».
— Что ты имеешь в виду — никого нет? На Земле нас был целый экипаж.
«Вы здесь один», — сказал Корабль.
— Что же случилось с остальными?
«Они мертвы», — ответил Корабль.
— Мертвы? Как это так — мертвы? Они были со мной только вчера!
«Они были с вами, — ответил Корабль, — тысячу лет назад».
— Ты с ума сошел. Тысячу лет!
«Таков срок времени, — разъяснил Корабль. Продолжая говорить в его мыслях, — проведенного нами вне Земли».
Хортон услышал позади себя звук и резко обернулся. В люк прошел робот.
— Я Никодимус, — сказал робот.
Это был обычный робот, домашний робот-слуга, того рода, что на Земле был бы дворецким, камердинером или рассыльным. В нем не было никаких механических усложнений, просто грубый и неуклюжий металлолом.
