— Точно?
— Да.
— Эх, хорошо бы, кабы так.
— Что-то ты нервничаешь, Мечник.
— Ну, еще бы, очередной шаг в неизвестность, и впереди контакт с самым настоящим человеком из Золотого Века.
— Это ты про лидера гатчинцев Маркова?
— Про него самого. Это надо же, человек пережил чуму, развал страны, хаос, варварство, дикость, еще не пойми что, и дотянул до наших дней. Да не просто дожил, а смог организовать какую-то устойчивую структуру, которая хоть и не является гегемоном региона, но может дать отпор любому, кто на нее наедет. Плетнев, когда Маркова поминал, так про него рассказывал, что заочно проникаешься к нему уважением. Вот, например ты, Сергеич, многих людей знаешь из тех, кто Черное Трехлетие пережил, будучи уже взрослым и состоявшимся человеком?
— В живых никого, а когда был молодым, таких всего с десяток встречал.
— Вот, в живых никого не осталось, и я таких не очень много встречал, а этот живет, и не просто так, а вполне неплохо себя чувствует.
— Плетнев не говорил, сколько ему лет?
— В этом году юбилей был, ровно восемьдесят.
— Солидно, — протянул Скоков.
За разговором, фрегат вошел в порт, и с одного из причалов, в небо взлетела ярко-красная сигнальная ракета. Скоков приступил к руководству швартовой операцией, а я, пройдясь по боевым корабельным постам, выстроил на палубе взвод десантников и, дождавшись, когда фрегат прижмется к причальной стенке, в сопровождении Лиды, Крепыша и Лихого, спустился на берег.
Обстановка вокруг стандартная для наших времен, изрядно побитый причал, местами раскрошившийся бетон и ржавые грузовые краны на изломанных стальных рельсах. Запустение, но, тем не менее, видно, что люди, проживающие в этом поселении и контролирующие его, стараются навести порядок, и за исправностью уцелевших портовых сооружений следят. Заметны цементные заплатки, закрывающие выбоины на дорогах из порта, некоторые здания побелены серой известкой, а чуть дальше, за причалами, возвышается крашеная свежей шаровой краской стальная опора радиомачты. Нормальный ход и, как мне кажется, мы попали в те края, где нас встретят с пониманием и без агрессии.
А вот и представители встречающей стороны. По причалу ко мне направлялись три человека, один военный и двое гражданских. Армеец, молодой статный брюнет в светло-синем камке, фуражке с зеленым верхом, и автоматом за спиной. Двое других, пожилые, лет за сорок, в линялых черных пиджачных парах и стоптанных ботинках. Видимо, к встрече с нами, местные жители готовились впопыхах и одевали все самое лучшее, что у них имелось в сундуках.
