— Но здесь мы должны различать западные конфессии и церковь православную, которая себе этого не позволяет…
— А мы не знаем, что позволит и что не позволяет себе церковь православная, если она тоже устремляется к обладанию. К материальному обладанию.
— Я бы не сказал, что она сильно поражена этим. Но иного-то и нет на Земле. Как еще идти ко Христу, если не через церковь?.. На катакомбную церковь надеяться?..
— Да хотя бы и катакомбную… Хотя бы и лесную… Понимаете, если мы действительно устремляемся — как божья тварь — к источнику себя, то тогда не спасают ни банки, ни храмы. Спасает внутренняя концентрация энергии человека — как раз на тех идеалах, на которых строится перспектива эволюции, перспектива развития.
— Но на церковь возложена задача нести традицию, как, положим, на еврейский народ была возложена задача, грубо говоря, пронести Библию сквозь века, пронести Завет. Собственно, они принесли себя в жертву Библии, замкнувшись во имя ее…
— Нет, это не их задача. Это — то, что они хотят, чтобы о них так говорили и писали.
— Кто-то должен нести традицию, через кого-то она должна осуществляться. Катакомбная церковь с этим могла бы не справиться.
— Прекрасно справлялась. Все дело в том, что все кончается деньгами и властью, а это — инфернальные рычаги. Богатство, роскошь, наслаждение — вот что в итоге получается. Причем это богатство и роскошь — за счет чужих страданий, за счет миллиардов незаконных смертей. Какое же здесь богочеловечество?.. И близко оно здесь не лежало.
— Отвечать за это надо, наверное, не только церкви, тем более — сейчас…
— А мы же не об ответственности говорим.
— А человеки?.. Конкретные человеки… Тоже должны платить за выбор. Кто-то принимал один крест, кто-то другой. Кто-то вообще отказывался от креста…
— И возлагал его на чужие плечи. Есть мастера такие. Так вот вопрос и заключается в том, на какое пророчество мы будем ориентироваться, какой делать выбор.
— В качестве отправной точки можно, наверное, высказать и такое соображение: на Земле существуют разные человеческие цивилизации. С разными ориентирами и устремлениями, даже и противоположными: одни стремятся к состоянию камня, все глубже обматериализовываясь, другие — к состоянию света, все ярче одухотворяясь. И векторы пророчеств как раз-таки и могут быть направлены в сторону большей одухотворенности или же — меньшей одухотворенности. И одни люди будут следовать одним пророчествам, положим, стремлению к камню…
