— Болваны! — неожиданно взорвался Дебьенн, больше не в силах сдерживаться. — Они не понимают, что творят! — он нервно провел рукой по редеющим волосам.
— Кого вы имеете в виду?
— Моншармена и Ришара, новых директоров, кого же еще? — выкрикнул Полиньи, как будто объясняя очевидную вещь идиоту. — Они навлекут на Оперу несчастье!
— Каким образом?
Бедняги снова обменялись взглядами.
— Они не верят в существование Призрака, — пожаловался Дебьенн, проводя рукой по дергающейся брови. — Похоже, они воображают, что все это — хитрый розыгрыш с нашей стороны, и ясно дали нам понять, что не потерпят этого.
— Розыгрыш! — повторил Полиньи со страдальческой усмешкой.
— В самом деле?
— В самом деле. Они объявили, что не будут следовать дополнениям контракта. Они не будут платить эти деньги, они не будут производить изменения в актерском составе, и — что хуже всего — они будут сдавать ложу № 5!
— Начиная с этого вечера! — добавил Полиньи, качая головой. — Они собираются сидеть в ней сами! Они уволили мадам Жири, — продолжил он, словно сообщая о свершении некого святотатства, — и грозились заменить ее кем-то другим!
— И того хуже, — добавил Дебьенн, — они настояли, чтобы сегодня пела Ла Сорелли. Mon Dieu, — добавил он испуганным шепотом.
— Это — тоже нарушение его требований? — поинтересовался я.
— Мы довели до их сведения, что Призрак пожелал, чтобы сегодня в Фаусте роль Маргариты исполняла Кристин Дааэ. А они подняли нас на смех, — закончил Полиньи. Я уже обратил внимание, что эти двое все время говорили по очереди.
— И как же Призрак выразил свое пожелание, чтобы мадемуазель Дааэ пела сегодня?
— Он говорит с нами.
— Напрямую?
— Так же прямо, как мы говорим с вами, Инспектор. Его голос звучит здесь, в кабинете.
— Просто звучит в эфире, — добавил Дебьенн, предваряя мой следующий вопрос. — Он может звучать где угодно в здании. И Призрак слышит все, что здесь говорят.
— Это наводит на размышления.
— Не понимаю, о чем вы.
— Вас это уже не касается, — сообщил им я, ведь они, в конце концов, как раз покидали Оперу. — И когда же Призрак объявил вам об этой предполагаемой замене в вечернем актерском составе?
— Сегодня в десять утра, как только я зашел в кабинет, — сразу же ответил Полиньи. — Я просил их прислушаться к голосу разума, — повернулся он к Дебьенну.
— Просил снова и снова, — подтвердил тот.
Я встал.
— Господа, я должен повторить мое первое пожелание, — они обратили ко мне одинаково непонимающие взгляды. — Где я могу найти мадемуазель Дааэ?
