А сам Брянск, прямо-таки кишевший войсками, в том числе многочисленными частями войск НКВД, а также набитый огромным количеством тяжелой артиллерии самых различных боеприпасов (одних только бутылок с зажигательной смесью — «коктейлем Молотова» — немцами было захвачено на военных складах целехонькими более 100 000 штук), удивительно быстро пал практически без боя еще пару дней спустя — 6 октября 1941 года. Он был захвачен стремительным броском 17-й танковой дивизии Вермахта генерала фон Арнима. При этом целехоньким был захвачен стратегически важнейший мост через полноводную реку Десна.
И все это войсками той самой 17-й танковой дивизии, которая за два дня до этого также стремительно и без какого-то либо боя захватила, точнее, освободила, очистила от власти государства рабочих и крестьян город Локоть.
* * *
Районные советские власти бежали из Локотя, да и вообще из всего Брасовского района в двадцатых числах сентября — почти за две недели до того, как первый «фашистский оккупант» вторгся на многострадальную «землю брянского леса». Быстренько, что успели взорвать и сжечь из оборудования, заводов, цехов, мельниц, школ, больниц, фабрик, железнодорожных станций, мостов, взорвали и сожгли при своем поспешном отступлении местные отряды НКВД. Как тараканы от «Дуста», разбежались во все стороны и быстренько исчезли партийные, советские, энкавэдэшные и милицейские начальники, начальники и «начальники».
И воцарилась тишина, гнетущая и неопределенная. Хлопали на ветру распахнутые двери райкомов партии и сельсоветов, райисполкомов и правлений колхозов. Ветром носило по улицам листки постановлений, протоколов, распоряжений, приказов, ведомостей на зарплату и ведомостей учета расстрелянных «врагов народа», «эвакуированных по первой категории», на многочисленные, мгновенно замолчавшие телефоны, уныло поглядывали из-под засиженных мухами мутных стекол в пыльных рамах разного рода бородатые, усатые и не очень вожди, кто — в пенсне, кто — без... И все.
И в этих условиях ниоткуда вдруг появившиеся, никем не призванные преподаватель локотского техникума Лошаков, который вдруг оказался не Лошаковым, а Воскобойником Константином Павловичем (Воскобойников, инженер «Земля»), да инженер местного спиртзавода Каминьский Бронислав Владиславович — оба из ссыльных, «с поражением в нравах» — начали неутомимо обходить все окрестные села и деревни, поднимать людей, призывая их проснуться, очнуться от тяжелого, бредового «советского сна». Созывали общие собрания жителей в этих селах и деревнях, долго и зажигательно объясняли там людям, что все, хватит — пора спасать Россию. Зажигали огоньки в сердцах людей, выбирали там, на сельских сходах, сельских старост из числа местных, уважаемых, работящих мужиков, призывали собирать только что брошенное «красными» при своем бегстве оружие и создавать из местных жителей отряды самообороны. Тут же по инициативе Воскобойника и Каминьского местные сельские сходы объявляли о само роспуске колхозов и делили между селянами колхозные земли, инвентарь, скотину, птиц.
