— Я хочу сказать: не очень обычном; в нашем городе не часто убивают. И редко бывает так, чтобы грабитель, проникший в виллу, при виде хозяина так теряется, что считает нужным убить его.
Он не усидел дома еще и потому, что ему нужно узнать, причем точно узнать, что знают и чего не знают другие.
— «Грабитель»? — удивляется Лоран. — Разве он что-то взял?
— Нет, насколько я знаю.
— Раз он ничего не взял, значит, это не грабитель.
— Это игра слов, господин комиссар, — не отступает от своего маленький доктор, — у него наверняка было такое намерение.
— А, «намерение»! Вы очень торопитесь.
К счастью, комиссар решает прервать свое безмолвие и спрашивает:
— Вам позвонила служанка?
— Да, старая мадам Смит.
— Вам не показалось странным, что она вызывает гинеколога к раненому?
— Бог с вами, господин комиссар, я хирург; во время войны мне доводилось делать множество подобных операций. Дюпон знал об этом: мы были товарищами еще в коллеже.
— Вот как, Даниюль Дюпон был вашим другом? Извините, доктор.
Жюар слабо запротестовал:
— Не надо преувеличивать; просто мы давно знали друг друга.
Лоран продолжает:
— Вы поехали один?
— Да, чтобы не беспокоить фельдшера: в моем распоряжении не так много персонала. Мне не показалось, что несчастному Дюпону угрожает смерть; мы с мадам Смит только помогли ему спуститься по лестнице…
— Значит, он мог передвигаться? Разве вчера вечером вы не заявили, что он был без сознания?
— Нет, господин комиссар, такого я точно не говорил. Когда я приехал, раненый дожидался меня, лежа в кровати; он разговаривал со мной; поскольку он настаивал, я согласился перевезти его без носилок, чтобы не терять время. В машине ему вдруг стало плохо. До сих пор он уверял меня, что ранение было не тяжелым, но тут я понял, что сердце было задето. Я немедленно приступил к операции: пуля оказалась в желудочке, его можно было спасать. Сердце остановилось, когда я вынимал пулю; как я ни старался, вернуть к жизни мне его не удалось.
Доктор вздыхает с чрезвычайно усталым видом.
— Может, — говорит комиссар, — у него была сердечная недостаточность?
Но врач качает головой:
— Вряд ли: скончаться от такого ранения может и всякий нормальный человек. Тут уж как повезет.
— Послушайте, доктор, — спрашивает, немного подумав, Лоран, — не могли бы вы сказать, хотя бы примерно, с какого расстояния был произведен выстрел?
— Метров пять… Или десять? — уклончиво говорит Жюар. — Точнее трудно сказать.
— Во всяком случае, — делает вывод комиссар, — для убегающего человека выстрел ловкий.
