Чейенн, опустив глаза, осененные длинными ресницами, ничего не сказала в ответ.
— Иначе ты бы не пришла ко мне? — настаивал он.
Она закусила губу и продолжала молчать.
Он, улыбаясь, провел рукой по шее Чейенн, внимательно наблюдая за тем, как она вздрогнула всем телом.
— Тебе же ведь это не нравится, да? — Он провел руками между ее грудями, снова улыбнувшись тому, что и это движение вызвало у нее дрожь. — Ты, выходит, не тосковала по моей ласке? Не желала ее, как желал я?
— Чего только ты не скажешь!
— Я знаю, что говорю.
Желая заставить Каттера замолчать, она накрыла его рот поцелуями, но это лишь подстегнуло его.
— Вот видишь! — прошептал он. — Ты хочешь меня. Признавайся.
Чейенн с оскорбленным видом отвернулась.
Но, когда его рука скользнула по ее груди, накатившая на нее горячая волна чувственности заставила ее тело выгнуться дугой.
— В таком случае, почему все растения у тебя во дворе и в саду распустились пышным цветом?
— Потому что я хороший садовник. — Она таяла от блаженства, чувствуя на себе его руки.
Никогда, никогда она не признается ему, что, как ни стремилась забыть его, ей это никак не удавалось. Ибо его душа — потемки. Он таит в себе смертельную опасность для нее. Он совсем не тот мужчина, которому умная женщина станет рассказывать о своих мечтах или выворачивать душу наизнанку.
Каттер закрыл ее рот своими губами, и непреодолимое желание обожгло обоих невыносимым жаром. Она возвратила ему поцелуи. Губы ее двигались все ниже и ниже по его торсу и остановились там, где было слышно гулкое биение сердца.
— О Боже, Чейенн! — Притянув к себе, Каттер сжал ее в объятиях. И вокруг них словно разлился солнечный свет.
— Все эти годы, Чейенн, пока ты жила с Мартином, я был как в аду! — лихорадочно стал объяснять Каттер.
Ей очень хотелось спросить, что он хочет этим сказать, но она не решилась, лишь обвила его руками. Подумать только, ведь она была уверена, что он не переживает из-за их разлуки! Во всяком случае так, как она.
— Я тоже, — прошептала она наконец. И замолчала, с новой силой ощутив связывающие их узы, каких не знала ни с кем никогда. — Более того... Я тебя ревновала... К другим женщинам...
Он рассмеялся и притянул ее к себе еще ближе.
— Каттер, я ведь никогда не спала с Мартином. Ни разу! Меня никогда не тянуло к нему.
Каттер лежал на спине с закрытыми глазами. Она даже не могла видеть, как он отнесся к ее сообщению.
— А я-то, я-то... Сколько раз воображал тебя с ним! О Господи! — Лицо его потемнело, он нахмурился.
